складывалось в мучительных колебаниях и противоречиях. Он ждал, что социальная революция уничтожит в Германии «царство старонемецких ослов», то есть националистов, и сокрушит эксплоататорский строй. Это радовало его, но с другой стороны он смотрел с тревогой в будущее и неясно представлял себе его очертания.

В 1843 году Гейне удалось ненадолго съездить в Германию «вдохнуть воздух отечества». В этом же году он познакомился и подружился с Карлом Марксом, под влиянием которого окончательно созрел и окреп его сатирический талант.

Под непосредственным воздействием Маркса Гейне создал знаменитое стихотворение «Силезские ткачи», где впервые в мировой поэзии изобразил рабочих как могильщиков старого Мира, ткущих саван реакционной Германии. Маркс с глубоким вниманием относился к творчеству Гейне, придавал большое значение его революционным стихам и нередко цитировал их в своих политических статьях.

Острейшие сатиры Гейне на феодальную монархию, на реакционную клику князей, попов и капиталистов написаны под влиянием Маркса и его соратников, которых Гейне с глубоким уважением называл «докторами революции».

Ко времени дружбы Гейне с Марксом относится создание поэмы «Германия. Зимняя сказка», посвященной впечатлениям поездки на родину. Любимое детище поэта «Германия» является величайшим его произведением, сочетавшим в себе все разнообразные поэтические приемы Гейне. С необычайной свободой и смелостью Гейне смешивает здесь высокий и низкий планы повествования, переходит непосредственно от одних интонаций к другим, прямо противоположным, пародирует приподнятый, патетический тон романтиков и сразу же показывает тот же предмет в зеркале иронии и сатиры. Несмотря на свою пестроту поэма обладает удивительным внутренним единством. Это причудливое смешение стилей, подчиняющееся только прихоти и вдохновению поэта, делает «Зимнюю сказку» одним из самых своеобразных произведений мировой поэзии. Ни в каком другом произведении не удалось Гейне показать с такой художественной остротой и силой отвратительный облик реакционной Германии и в то же время с такой теплотой и задушевностью выразить свою любовь к Германии подлинной, народной. Поэма проникнута страстным желанием видеть народ свободным и счастливым. Гейне понимает, что свобода и счастье сами не придут, их нужно завоевать. Эти мотивы звучат уже в первой главе поэмы:

Революцию 1848 года Гейне встретил в постели, надломленный тяжким недугом. В «матрацной могиле», не вставая с постели, провел он последние восемь лет своей жизни. Но даже измученный болезнью, находил он в себе силы, чтобы яростно бичевать ненавистную прусскую монархию. В эти же годы он создал новый замечательный цикл лирических стихов. Запечатленные глубоким трагизмом, эти стихи свидетельствуют о неувядающей духовной силе поэта. Сквозь юношеские печали, сквозь увлечения и разочарования зрелого возраста, сквозь муки физического недуга пронес он в своем творчестве то жизнерадостное, жизнеутверждающее начало, которое делает Гейне таким близким советскому человеку.

Трезвое понимание путей общественного развития позволило Гейне проникнуть умственным взором на целое столетие вперед и с правдивостью очевидца нарисовать будущее Германии. Только мы, воочию видевшие разгул фашистского мракобесия, можем по достоинству оцепить пророческую мощь поэта. Недаром гитлеровские палачи немедленно по приходе к власти внесли творения Гейне в список книг, подлежащих сожжению и вечному забвению. Но пламя фашистских костров не могло выжечь имя Гейне из народной памяти. Как предсказал Гейне временную победу националистов, так предсказал он и их бесславное падение. «Коммунизм, — писал Гейне, — будет первым, кому они попадутся на дороге, и не палицей пришибет их гигант, а раздавит ногой, как давят гадину».

Прошло полтора века со дня рождения Гейне, но его творения выдержали испытание временем. Его лирические стихи волнуют нас и теперь своей глубокой задушевностью, а его сатира по-прежнему наносит смертельные удары врагам прогресса и гуманности. Поэт революционной демократии, Генрих Гейне близок и дорог всему передовому человечеству.

Александр Дейч

* * *

СОН И ЖИЗНЬ

РАЗГОВОР В ПАДЕРБОРНСКОЙ СТЕПИ^[1]