— Прочитать!.. — его голос сорвался. — Каттнер, да я ничего не буду читать, пока не увижу этот рассказ!

И он повесил трубку, а я тут же отправился к Финли.

Тот заканчивал последние штрихи на картинке, изображающий гиганта, держащего космический корабль.

— Тебе звонил редактор? — спросил я.

— Да, он срочно хочет рисунок. На обложку…

Мы вспомнили надпись на столе — загадочное послание от мистера Эпджона, что он позаботится, чтобы нашу работу издали.

— Ты тоже подумал, что мистер Эпджон посетил…

Я не закончил. Слишком много странных вещей творилось вокруг. Я профессиональный писатель, а не Фауст. Но я начал себя чувствовать Учеником Чародея.

Но… Ладно, это не существенно. Рисунок на обложке всегда иллюстрирует сцену из рассказа. А у любого рассказа должен быть сюжет. И не спрашивайте меня, каким образом были опубликованы этот рисунок и этот рассказ. Спросите об этом мистера Эпджона. Он достал уже всех. Я догадываюсь, что он посетил и редактора.

Послушай, Джо, Майк или Форрест Дж., или как тебя там. Обязательно свяжись с редактором. Ты покупаешь этот журнал, а в нынешнем месяце в нем будет рисунок Финли на обложке и рассказ Каттнера, так что ты непременно купишь его. А после того, как ты прочитаешь рассказ, у тебя будет вся информация.

Кристаллу шартреза ты вроде бы понравился. Я думаю, он вернулся обратно в твой карман. Но он не твой. Он не принадлежит тебе. Это жену мистера Эпджона ты носишь в жилетном кармане!

Мистер Эпджон — супермен. Он навел на нас заклятие, наложил гипноз — не знаю, что он такое сделал. Но это даже хуже, чем я думал. Так что если ты не напишешь мистеру Эпджону или редактору, то мы с Финли будем в бо-ольшом… затруднении. Да что там, от нас останутся просто две кучки серого пепла.

Но как я уже сказал, все оказалось гораздо хуже, чем мы воображали. Закончив картинку к обложке, Финли позвонил мне.

— Послушай, — сказал он, — вчера вечером я положил последний штрих. Рисунок закончен. Я сделал то, что хочет Эпджон.

— Я кончу рассказ сегодня вечером, — сказал я.

— Позвони мне, когда закончишь.

— Зачем?

— Затем, что я начал другой рисунок, — в голосе его звучала горечь. — Я хотел сделать эскиз девушки на звездном фоне. Но получился опять гигант с космическим кораблем в руках.

— Опять?

— Да! Похоже, мистер Эпджон забыл ограничить свой гипноз. Я не могу нарисовать ничего, кроме гиганта с выпученными глазами. Я что, должен рисовать его всю оставшуюся жизнь?

— Это просто безумие, — сказал я.

— Сам поймешь, — выдохнул Финли. — Подожди, пока попробуешь начать другой рассказ. Ты не сможешь это сделать. Послушай, добавь еще пару строчек в послании этому парню с кристаллом. Скажи ему, что, когда он свяжется с мистером Эпджоном, пусть не забудет упомянуть, что мы по-прежнему в затруднительном положении. Мы сделали, что хотел мистер Эпджон. Поэтому пусть парень скажет супермену, чтобы тот снял свой гипноз и оставил нас в покое.

Ты прочитал это?

Я лично думаю, что Финли ошибается. Сейчас я закончу рассказ и сразу же начну другой. И он не будет начинаться со строчки: «Читатель, я ненавижу тебя!»

Ну, это я был неправ. Новый рассказ начался именно с этой строки. Отдай мистеру Эпджону его жену, и все будут прощены. Но если ты этого не сделаешь…

Но ты ведь сделаешь, да?

Ну хорошо. Теперь все. Последнее слово. Конец. Я вытащу этот лист из машинки, вставлю новый и начну рассказ о существе, выжившим в Лемурии и оказавшемся в современном мире…

Я не знаю, как твое имя — Джо, Майк или Форрест Дж., — но я имею в виду именно тебя, паренек, который…

ЭЙ!

Примечания

1

Истина в вине (лат.).

(обратно)

2

Аллюзия на известную сцену чаепития в сказке Л. Кэрролла.

(обратно)