— Спасибо, — сказал Руссо.
— Вы хотите ваше пальто, сэр? — спросил Деррик.
— Нет, — сказал Руссо. — Я в порядке.
И он был. Холод его не беспокоил. Он родился с холодом в костях. И теперь, когда он провёл дистанцию между собой и организацией Грейвса, он был уверен, что ничто не будет стоять на его пути к Белому дому. Почему он не будет в порядке?
***
В мотеле не было обслуживания в номерах, а закусочная внизу по шоссе всегда была заполнена дальнобойщиками. Одинокая женщина, которая выглядела так, будто сражалась, могла бы выделиться. Она оставалась в одной бесплодной комнате, питаясь K-рационами и трижды в день чистя рану на бедре антисептиком, выбирая кусочки металла, пока они шли на поверхность.
Теперь она едва хромала. Обгоревшая чёрная сумочка сидела на полу рядом с её кроватью, в пределах лёгкой досягаемости. Она спала с Глоком под подушкой. И она планировала. Когда она увидела, как Робертс застрелила её отца, она знала, что всё изменилось.
Комплекс больше не был убежищем, и теперь она отвечала за выполнение миссии своего отца. Она могла бы пойти в горы после Робертс и Данбары, но она была бы в меньшинстве, и если бы она потерпела неудачу, она бы подвела своего отца. Она не могла сделать это снова. Она приняла быстрое решение и побежала за деньгами. Байкерша, которая загнала её под дулом пистолета в кузов грузовика, добралась туда первой. Она только что вылезла из того же грузовика с сумкой в руке, когда она направила пистолет ему в лоб.
— Почему? Зачем нападать на лагерь?
Он пожал плечами, как будто ответ должен быть очевидным. Пистолет, который она держала ему в голову, мог бы быть невидимым.
— Всегда лучше нанести первый удар, когда вы идёте в засаду.
Её палец сжал курок.
— Какая засада?
— Мы должны были ударить вас, прежде чем вы ударите нас. Мы получили слово.
— Тогда вы ошиблись. Всё, что мы хотели, это оружие. — Он кивнул на сумку. — У нас были деньги.
Его лицо в свете камина было бледно-красной маской, но она ясно видела его глаза, и они заметили замешательство.
— Тебя обыграли. — Ярость прочесала ей нервы, и её рука дрожала. Если бы он и его банда не начали перестрелку, она и остальная часть ФАЛА, возможно, эвакуировали комплекс при первых признаках ракетного удара. Робертс, возможно, не имела возможности сбежать. Робертс, возможно, не имела возможности убить её отца. Её отец может быть ещё жив. — Отдай мне деньги.
Его взгляд мелькнул вправо, и на его лице появилось облегчение — смертельная ошибка. Он думал, что спасение под рукой. Она выстрелила ему в глаза и нырнула на землю, скручиваясь в воздухе, когда упала. Она застрелила другого байкера, когда приземлилась, затем перекатилась на колени, схватила сумку и скрылась в темноте. На шестой день после перестрелки она приняла душ, вымыла волосы и оделась в чистую простую чёрную кофточку из сумки, которую она взяла с одного из грузовиков по дороге из лагеря. У закусочной было много людей у прилавка и киосков, и никто не дал ей больше, чем мимолётный взгляд. Она позавтракала, заплатила двадцатку с рулона, который она взяла с вещевого мешка, и попросила пять долларов в монетах. Снаружи она подошла к таксофону. У большинства закусочных вдоль маршрутов грузовиков, где служба сотовой связи была отрывочна, всё ещё были они. Она позвонила по номеру в округ Колумбия, и её брат ответил на второй звонок.
— Это я, — сказала она.
— Слава Богу, я подумал… когда я увидел новости… что случилось?
— Кто-то отдал нас федералам. Папа мёртв.
Её брат задержал дыхание. Через секунду его голос вернулся, твёрдый, ровный и плавный.
— Ты?
— Я в порядке. Ты всё ещё в безопасности?
— Да. Чем ты планируешь заняться?
— Я позабочусь об ответственных людях. У меня есть список. — Джейн смотрела, как грузовики выходят со стоянки. У неё не должно быть проблем с поездкой. — Как насчёт тебя?
— Он готовится начать свою первую кампанию по переизбранию, и у меня есть переднее сиденье в автобусе.
— Хорошо. — Джейн улыбнулась, хотя всё внутри неё было таким же замёрзшим, как снежные шапки на высоких горах. — Мне будет легче найти Кэмерон Робертс.