Галина Штолле Рождество

Вступление

Часть 1

День и ночь

— Я же просил отсиживаться в тылу!

— Какое место на этой грёбанной планете ты считаешь тылом?!

— Там, где не стреляют 24 часа в сутки!

Небо заалело, впитывая в себя первую кровь рассвета. Пурпурную полосу, ставшую предвестником первого ранения ночи, теперь заливало огненное зарево горизонта, возвещая о новом дне. В мире, откуда они только что переместились, была ночь, и резкий переход на свет ослепил его, заставив одной рукой прикрыть глаза, а другой схватится за единственную опору, находившуюся сейчас рядом.

— Нам нужно срочно найти место для ночлега, — взяв Агнессу за руку, предложил Кей не требующим возражения тоном.

— Почему? — вопрос на автомате вырвался раньше, чем она вспомнила ответ.

— Потому что потом солнце будет в зените! — указывая на солнечный диск в небе, ответил он, всячески пытаясь скрыть нарастающее раздражение.

Он же устал объяснять ей. Ну, неужели так трудно запомнить? За две недели общения это можно усвоить?

— Ах, извини! — не удержавшись, съязвила Агнесса. — Совсем забыла, что ты у нас ночной.

Это было предпоследней каплей. Но её оказалось достаточно, чтобы он схватил её за запястье и резко одернул на себя.

— Послушай, — он смотрел ей прямо в глаза, вопреки тому, что дневной свет не давал возможность видеть, рисуя лишь расплывчатые силуэты. — Я зол, я хочу спать и ранен, если ты не заметила, — и, немного помолчав. — Не раздражай меня.

— Можно подумать, ты меня не раздражаешь, — не осталась в долгу Агнесса и огляделась.

Город неторопливо просыпался, сбрасывая с себя последние остатки сна. Утро коснулось каркасных домов, мощённых камнем мостовых и красных черепичных крыш, выгоняя на улицу первых прохожих — ремесленников, мастеровых и горожан. Они открывали ставни домов и мастерских, запуская в помещения новый день. По улицам застучали колёса экипажей. В воздухе запахло свежим хлебом, застучала телега молочника. Дома в городе украшали хвойные гирлянды на балконах и красивые венки на дверях домов. Но для Кея, не видящего ясно, город был всего лишь хаосом из незнакомых звуков и запахов. Агнесса стояла, держа за его руку, и вслушивалась в беглую речь, пытаясь найти что-то знакомое среди тех языков, что знает. То, что она решилась на разговор, Кей понял тогда, когда она отпустила его и заговорила с проходящей мимо девушкой. Кей ни слова не понимал из их разговора, лишь по интонациям чувствуя, что в первой половине разговора Агнесса пытается понять язык собеседницы и говорить так же, а во второй расспрашивает о чём-то. Коммуникативная цель была достигнута, когда девушка снова подошла к нему и Кей, не мешкая, снова схватил её за руку. Солнце светило всё ярче.

— Странно… — задумчиво произнесла переводчица. — Их язык кажется мне знакомым.

— Ты была здесь раньше? — с любопытством поинтересовался Кей.

— В том-то и дело, что нет! — разгорячено выпалила Агнесса. — Я первый раз в этом мире! Их язык похож на средневерхненемецкий, — пояснила она.

— Средне… верхне… что? — уточнил Кей.

— Немецкий. Один из языков средневековья в моём мире, — ответила она и тут же поспешила добавить, предупреждая вопрос. — Мы можем остановиться в таверне «Золотой гусь». Это неподалёку.

Из-за слепящего солнца Кею почти не удалось рассмотреть сам город, пока они шли, поэтому зайдя в помещение, он почувствовал огромное облегчение. Предметы обрели резкость. Договориться с хозяином таверны не составило большого труда, особенно когда в одном из карманов Кей обнаружил золотую брошь, предусмотрительно брошенную ему Хагедорном на прощанье в другом мире. Попробовав его на зуб и, лично убедившись, что это чистое золото, хозяин радушно предложил остаться, сколько они захотят. Но в интересы Кея не входило светиться здесь надолго, и он попросил комнату с двумя койками на три дня.

— Я требую отдельную комнату! — возмутилась Агнесса перед тем, как переводить всё хозяину таверны.

— Ты спишь тогда, когда я бодрствую, мы с тобой почти не будем сталкиваться в любом случае, — поспешил объяснить он.

— И как мы, по-твоему, будем выглядеть в глазах окружающих? — не унималась она. — У тебя есть объяснение одной комнаты? Которое бы укладывалось в менталитет этого мира, где явно нет свободных нравов?

— Скажи, что мы брат и сестра, — выдал Кей первое пришедшее в голову.

— Брат и сестра? — не поверила ушам Агнесса. — Ты хорошо сейчас видишь? Мы не то, что разной внешности, мы из разных рас, Кей!

Доля истины в её словах была. Слишком уж контрастировал азиатский вид Кея с её европейской внешностью. Его чёрные короткие волосы только сильнее выделялись на фоне её русого каре с чёлкой вкупе с