мусульман там не принуждали отрекаться от веры, людей в рабство не обращали и не продавали, как на невольничьих рынках.

Первыми, добровольно и по своей инициативе, решили принять российское подданство Казахские жузы^[2]. В XVII веке на территории Казахстана проживало порядка 3 млн. 300 тысяч казахов. Старший жуз традиционно занимал территорию от верхнего и среднего течения Сырдарьи до Семиречья включительно. Средний жуз занимал регионы Центрального и Северовосточного Казахстана и среднее течение Сырдарьи. Младший жуз низовья Сырдарьи, побережье Аральского моря, северную часть прикаспийской низменности и низовья реки Урал.

В целях упрочнения своей власти и возвышения над ханами старшего и среднего жузов хан Младшего жуза^[3] Абулхайр-хан^[4] принял решение об установлении дипломатических отношений с Россией. В 1730 году хан Абулхайр и его сыновья Нуралы^[5] и Ералы обратились к российской императрице Анне Иоанновне^[6] с прошением о распространении российского подданства на казахов Младшего жуза. В 1731 году это прошение было удовлетворено, и над казахами Младшего жуза был установлен протекторат России. В 1732 году российской императрице присягнул хан Среднего жуза Самеке^[7], а в 1740 году российский протекторат над казахами Среднего жуза подтвердил Абылай-хан^[8]. Ханы Младшего и Среднего жуза обязались охранять российские границы, содействовать российским военным, политическим и торговым интересам на подвластной им территории и платить ясак «кожами звериными». В обмен российские власти гарантировали казахам Младшего и Среднего жуза защиту от разорительных набегов джунгаров и башкир. В том же XVIII столетии казахами, на основании этого обязательства, был усмирен башкирский бунт. Добровольцы-казахи во главе с коллежским асессором Байжазыком Кушукбаевым участвовали в преследовании Наполеона I, после оставления им Москвы. Он дошел вплоть до самого Парижа и побывал по дороге в Берлине.

Позднее, во время завоевания Россией Туркестанского края, казахи в этом принимали активное участие. Генералы Скобелев, Черняев и Кауфман считались не только русскими, но и казахскими народными героями, сложить головы за которых джигиты и батыры (богатыри) считали за честь. Особое место среди них занимает Дмитрий Михайлович Скобелев^[9].

Среднеазиатские ханы и особенно Хива были независимы и традиционно совершали набеги на приграничную Русь. Но до хивинского хана Алла-Куллы никак не добраться: 1500 верст безжизненных песков стерегли Хиву лучше крепостей, а жара и безводье были главным оружием хана. Хива благодарила аллаха за то, что пустыни оградили ее от мщения «неверных» урусов… И Хива богатела от грабежа на караванных тропах, она брала пленных и продавала их в рабство на невольничьих рынках - особо ценились русские женщины. Достаточно сказать, что при покорении Хивинского ханства в 1873 году были освобождены более трёх тысяч русских, находившихся на положении рабов и более 30 тысяч рабов иных национальностей - в основном персов.

В этих условиях казачья вольница, осевшая по реке Яик, по своему жизненному укладу не в состоянии была спокойно ожидать, когда русские власти признают необходимым объявить приказ о походе вглубь Азии. Поэтому предприимчивые, смелые казачьи атаманы, помня о подвигах Ермака, на свой страх и риск собирали удальцов, готовых идти за ними хоть на край света за славой и добычей. Степь и чужие земли начинались за рекой Урал. Налетая на «хивинцев», казаки отбивали стада и, нагруженные добычей, возвращались домой. Память народа сохранила имена яицких атаманов - неудачников Шамая и Нечая, ходивших походом с сильными отрядами казаков еще дальше - в далёкую Хиву. От Оренбурга до Хивы было полторы тысячи вёрст и три пустыни: Кызыл-кум (Красные пески), Кара-кум (Черные пески) и Ак-кум (Белые пески) и кроме того Голодная степь. Преодолевать всё это приходилось в условиях летнего зноя выше 50 градусов или зимних буранов с морозами до 40 градусов, в условиях недостатка воды и корма для верблюдов и лошадей. Летом песок накаляется до того, что если накрыть его ладонью, она покрывается пузырями. А при малейшем ветре поднимается песчаная пыль, которая забивает рот, нос и уши.

И всё же в 1603 г. Атаман Шамай с 500 казаками, как вихрь урагана, налетел на Хиву и разгромил город. Однако смелый набег окончился неудачей. Задержался Шамай из-за гульбы на несколько дней в Хиве и не успел вовремя уйти. Выйдя из города, преследуемые хивинцами, сбились казаки с дороги и угодили к Аральскому морю, где у них не стало провианта – начался голод. Остатки отряда, обессилевшие и больные, были захвачены в плен хивинцами и окончили жизнь невольниками в Хиве. Сам же Шамай спустя несколько лет был привезён калмыками на Яик для получения за него выкупа.

Но это не остановила удальцов-атаманов. Следом за Шамаем, атаман Нечай с 1000 казаками, перейдя с необыкновенной быстротой безводные пустыни, внезапно, как снег наголову, напал на хивинский город Ургенч и разграбил его. С огромным обозом добычи двинулся атаман Нечай обратно. Но видно не в добрый час вышли в поход казаки. Успел хивинский хан спешно собрать войска и настиг казаков, которые шли медленно, обременённые тяжелым обозом. Семь дней отбивался Нечай от многочисленных ханских войск, но отсутствие воды и неравенство сил всё же привело к печальному концу. В жестокой сече погибли казаки, за исключением немногих, обессиленных ранами, взятых в плен и проданных в рабство.

Затем, неудачей закончились два крупных похода на Хиву - поход князя Бековича-Черкасского в 1717 г. и поход графа Перовского в 1839-1840 г.г.

Поход князя Бековича-Черкасского был первым из трёх походов на Хиву организованным государством. Он был инициирован Петром Великим и преследовал цель вручить хану Ширгазы царскую грамоту с предложением мирного сотрудничества и превращением Хивы в перевалочный пункт между Русью и Индией. Чтобы предупредить хана о предстоящей мирной миссии, в Хиву, предварительно, были отправлены два посла, которые тут же оказались под стражей.

В 1717 году, на седьмой недели после Пасхи, под Гурьевым, Бекович поднял свой отряд. Не считая купцов, вожаков и прислуги в отряде находилось три тысячи войска, в том числе две тысячи казаков, 600 драгун и 400 человек пехоты, посаженной на лошадей. На 65 день похода, преодолев немалые трудности, русский отряд стал в пределах ханства, на урочище Карагач, вёрст за полтораста от Хивы. Бекович, через двух послов хана, повторил, что идёт не войной, а мирным послом своего государя. Однако хан, принявший заведомо враждебную позицию, двадцати тысячным войском напал на отряд. Впереди, на лихих