- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (89) »
зеркалу пустилась.
Увидев юношу внезапно, так смутилась,
Что платье белое из рук её упало.
Лицо приезжего покрылось краской алой,
Как тучка ранняя, что солнце повстречала.
Глаза потупил он и к стенке прислонился,
Хотел заговорить, но только поклонился
И слова не сказал. Крик девушки был звонок, —
Так дети малые порой кричат спросонок;
Взглянул с испугом он, — но девушка пропала.
Ушёл взволнованный, и сердце трепетало,
Опомниться не мог, не понимал, как видно,
То ль радостно ему от встречи, то ли стыдно?
А дворня между тем уже оповестила,
Что бричка новая к подъезду прикатила.
Тут распрягли коней и увели мгновенно.
Овса засыпали, не пожалели сена.
Судья не отсылал коней на корм к еврею,
Он жил по старине, согласовался с нею.
Хоть дворня юноши в дверях не повстречала,
Но то небрежности отнюдь не означало [14], —
Все ждали Войского, пока он наряжался [15]
И ужином к тому ж ещё распоряжался.
В отсутствии Судьи хозяйничал он в доме,
Сам принимал гостей, заботясь о приёме
(Как дальний родственник, приятель закадычный).
Узнав о госте, он пошёл тропой привычной
К себе, — чтоб не встречать приезжих в пудермане [16],
На праздничный костюм сменить его заране.
Костюм готов с утра, разложен, отутюжен,
Недаром Войский знал, что будет званый ужин!
Пан Войский юношу приветствовал сердечно,
Он обнимал его и целовал, конечно;
Беседа началась, вопросы полетели, —
Вмиг десять лет друзья пересказать хотели! —
Несвязные слова, короткие ответы,
И восклицания, и вздохи, и приветы.
Но вот, наслушавшись приезжего досыта,
Пан Войский в свой черёд заговорил открыто:
«Тадеуш! (Юношу так звали в честь Костюшки,
Он родился в тот год, когда гремели пушки
И дорог был сердцам герой войны суровой.)
Тадеуш, ты как раз приехал в Соплицово
Теперь, когда у нас немало панн в усадьбе,
А дядя о твоей подумывает свадьбе!
К нам гости съехались, и выбор преотличный, —
Назначили у нас на завтра суд граничный [17]
Для разрешения с соседом Графом спора,
И Граф в именье к нам приехать должен скоро;
Сам Подкоморий к нам с семейством прибыл тоже [18].
В лес пострелять пошёл кой-кто из молодёжи,
А старшие в полях осматривают жниво
И за беседой ждут стрелков нетерпеливо.
Пойдём туда со мной, невдалеке от бора
Ты Подкомория и дядю встретишь скоро».
Тадеуш с Войским в лес направились тропою,
Наговориться всласть не могут меж собою.
А солнце между тем уже с небес сходило,
И хоть не жаркое, оно ещё светило.
И разрумянилось, подобно селянину,
Что с полевых работ спешит к себе в долину.
Уже багровый диск зашёл за лес зелёный,
И тихий мрак повил дубы, берёзы, клёны.
Наполнил ветви он, вершину сплёл с вершиной
И тёмный лес связал как будто воедино.
Лес, точно дом большой, виднелся над полями,
А солнце разожгло на тёмной крыше пламя,
Потом проникло вглубь, и только ветви тлели.
Блеснуло, — так свеча порой блеснёт сквозь щели, —
Погасло. И серпы звенеть вдруг перестали,
И грабли замерли, как будто бы устали.
Всё по хозяйскому исполнилось приказу, —
Как день окончился — бросать работу сразу.
Судья говаривал: «Всевышний знает сроки!
Когда батрак его покинет свод высокий.
Тогда и нам пора кончать работу в поле».
В именьи всё велось согласно панской воле,
Которую считал пан эконом законом;
Бывало, воз ещё не доверху гружённым
Свозили на гумно, лишь солнце заходило, —
И ноша лёгкостью своей волов дивила.
В порядке стройном шло всё общество из бора;
Вначале детвора под оком гувернёра,
Там, с Подкомория женой, Судья почтенный,
А рядом с ними шёл супруг её степенный;
За ними — барышни; на полшага, не больше,
От них шли юноши, как то водилось в Польше.
Никто не думал здесь о соблюденьи правил,
Никто мужчин и дам в порядке не расставил,
Но трудно было бы не соблюдать приличий:
Судья хранил в дому былых времён обычай,
И требовал от всех он дани уваженья
Для старости, ума, чинов и положенья [19].
Любил он говорить в те памятные годы:
«Порядком держатся и семьи, и народы,
С его падением приходит мир в упадок».
Кто приезжал к Судье, перенимал порядок,
Которым всё кругом в имении дышало,
Хоть незнаком ему порядок был сначала.
Соплица повстречал племянника приветом,
Он руку дал ему поцеловать при этом,
Поцеловался с ним, поздравивши с прибытьем,
И хоть пришлось совсем немного говорить им,
Но чувство прорвалось невольною слезою,
Которую смахнул он на ходу рукою.
За господами вслед, как повелось в поместье,
Крестьяне и стада с полей уходят вместе.
Там овцы скучились, а дальше, за оврагом,
Коровы шествуют неторопливым шагом —
И колокольчики звенят друг подле друга.
Несутся лошади со скошенного луга;
Стада на водопой бегут, стучат копыта,
Скрипит журавль, течёт струя воды в корыто.
Судья с гостями был, устал, гуляя долго,
Но пренебречь не мог он исполненьем долга.
На скотный двор пошёл сам поглядеть на стадо,
Приглядывать за ним хозяйским глазом надо.
Присмотра пан Судья не доверял дворовым,
Он утверждал, что скот был оттого здоровым.
Пан Войский свечи взял и вышел в сени с Возным[20],
Там разговором с ним он занялся серьёзным.
Расспрашивал его, зачем он спозаранка
Перенести столы велел под своды замка,
Чьи стены издали в густой листве белели.
Зачем столы туда поставил в самом деле?
Не мог понять того пан Войский, он скривился.
Пошёл спросить Судью, Судья и сам дивился,
Но было некогда менять распоряженье,
Пришлось созвать гостей, просить у них прощенья.
Тут Возный объяснил Судье весьма пространно,
Что изменить пришлось распоряженье пана,
Затем, что дом жилой для пира не годится,
Гостям почтенным в нём никак не разместиться;
А замок цел ещё, не обвалились своды,
Лишь треснула одна стена за эти годы;
Нет рам, но в летний зной зато дышать свободней,
А близость погребов для челяди
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (89) »