- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (9) »
"Как змеи", - подумала Марина, и ей стало по-настоящему жутко, хотя ничего страшного в незнакомке не было.
- А, бросьте вы, окаянные! - ругнулась женщина, и травинки тут же отпустили ее ноги. - Фу, фу, человечьим духом пахнет, - продолжала она, близоруко всматриваясь в лицо Марины. - Кто такова? Чьих будешь?
- Что? - переспросила Марина.
- Кто такова, спрашиваю! Откуда взялась и чего тебе тут надобно?
- Извините, - смущенно сказала Марина, - я гуляла в парке и заблудилась. Скажите, пожалуйста, как отсюда выйти в направлении станции Каширской?
- Никак, - коротко ответила незнакомка.
- Как это - никак?
- Очень просто. Никак ты отсюда не выйдешь. Не выходят отсюда.
- Послушайте, - рассердилась Марина, - меня дома дочка ждет! Мне домой надо, а вам тут лишь бы шутки шутить! - она готова была уже хорошенько отчитать неприятную особу, но та вдруг усмехнулась.
- Так ты, стало быть, просишь отпустить тебя? Дочку, стало быть, вырастить хочешь? А отчего ж я тебя послушать должна, коли на белом свете и так-то полно сирот, одной больше, одной меньше?
- Что?
- Да что ты все - "что, что"! - вспылила незнакомка. - Нету мне резона, говорю, выпускать тебя! Да хоть бы ты в ножки поклонилась чин чинарем, а то еще и грубишь!
Марина перевела дух.
- Отпустите меня, пожалуйста, - сказала она. - Муж у меня такой, что ребенка на него не оставишь. Он ее, наверное, и не покормил толком. Не могу я не вернуться. И, это, у меня еще бабушка старенькая, немощная. Мне о родных заботиться надо!
- А сама-то ты чего хочешь? - вдруг спросила женщина.
- Поленька, - шепнула Марина, внутренне содрогнувшись от мысли, что застрянет в этом странном месте.
- Ну, будь по-твоему, - женщина хмыкнула, затем повернулась и вошла в избу, махнув Марине рукой. - Иди, чего стала! Умойся да перекуси с дороги, тогда и поглядим!
Марина охотно воспользовалась причудливым старинным рукомойником и куском мыла ручной работы, пахнущим травами, вытерлась вышитым полотенцем. В избе все было, что называется, аутентичным - и кованый светец, и печь, и прялка, и старинная керамика, и плетеные половики, только почему-то Марина не увидела икон. Какое явное упущение: в каждой настоящей народной избе должен быть красный угол с иконами, - мелькнуло в голове.
Но зато на печи возлежал огромный черный котище с металлическими когтями. Он молча следил за Мариной, и в холодных серебристо-зеленых глазах таилась угроза.
Незнакомка сноровисто подняла большой деревянный жбан, налила в глиняную кружку шипучего кваса, затем так же сноровисто, орудуя ухватом, вытащила из печки чугунок с кашей...
- Нет, спасибо, - вдруг выпалила Марина.
Она порядком проголодалась, а из чугунка шел прямо-таки одуряющий аромат каши с мясом, и почему ей вздумалось отказываться - Бог весть. Но незнакомка покосилась на нее и хмыкнула.
- Точно ли?
- Точно, точно. Я только попить хочу...
- Ну, пей, кваску-то холодненького, - не без досады сказала незнакомка, и Марина про себя порадовалась, что отказалась. Квас - мятный, крепкий - оказался необыкновенно вкусным и бодрящим, усталость и опасения как рукой сняло, и Марина улыбнулась.
- Спасибо, вкуснятина! Так как насчет выхода, а?
- Экая ты скорая. Думаешь, квасу выпила, уважила - и все? Нетушки. Выполни три моих задания, а я уж погляжу, выпускать тебя или нет.
Марина немного приуныла, понимая, что попала как кур в ощип, но выбора у нее не было. Выйти самостоятельно из этой глухомани ночью в тумане... серьезно?
- Первая моя загадка вот какая, - сказала незнакомка, тряхнув рыжей косой, отчего та развилась и скользнула вокруг головы. - Есть у меня три сестрицы меньших. Сходи к самой меньшой, скажи - я колечко в болоте обронила, пусть передаст.
- Далеко? - обреченно спросила Марина.
- Да ты выйди, выйди, ее и увидишь!
Марине оставалось только порадоваться, что она оделась практично - сменив офисный костюм и лодочки на джинсы, кеды и кардиган, потому что после захода солнца стало очень прохладно. Она послушно вышла, вдохнула ночной ветер...
Вокруг было светло.
Занимался рассвет, вдалеке за зубчатыми от леса холмами разливалась заря, и Венера блекла на розовом небе. Выше розовой полосы еще таяла растущая луна...
И напротив, когда Марина обернулась, чтобы взглянуть в другую сторону - где небо еще темнело синевой с прозеленью, - тоже таяла луна.
Убывающая.
Черт, подумала Марина.
Ноги сами пронесли ее несколько шагов по инерции, как навстречу ей выбежала девочка лет четырнадцати-пятнадцати, а за ней - целая толпа ребятишек. Марина невольно улыбнулась. Ее Поленьке как раз было двенадцать, и эта веселая гурьба могла бы принять ее...
Нет.
Старшая девочка была огненно, невыносимо рыжей, веснушчатой, румяной. Глаза у нее ярко блестели, губы были раздвинуты в улыбке. Красное платьице билось у коленок. Дети за ее спиной носили длинные белые рубахи без всяких украшений. Большинство из них было еще совсем крошками.
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (9) »