- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Иван Александрович Аксенов Неуважительные основания
Неуважительные основания
Живописцу А. А. Экстер
Природа, почему дала ты форму львам?
Помимо льва, кто съел бы дорогую,
Что есть, нет! Нет: была прекраснейшей из дам,
Чьи ласки, ловкость, лик, любовь – лелеял векую?
Тут умер, тут, тут, тут! (Закалывается)
Вот я – убит
Душа летит
К небесному шатру
Язык – погас
Луна – отпалась (Уходит Луна)
Ну, мру, мру, мру (Умирает)
В. Шекспир
(обратно)
Каденца из прошлого
(Кенотаф)
Прощенью общих мест – луной
Подчеркнутые насажденья
И отнесенные за зной
Влюбленные предубежденья.
Напрасно! – Буйственный уход
Сомнет придуманные клумбы
И только поминальный код
Облыжно истолкует румбы.
Неперевоплотимых снов
Для неосуществимой тризны
О потрясении основ
Безотносительной отчизны.
(обратно)
Смиренно постигая, Что и тень тупа, Жестокий посетитель Трамвая «А», – Он угрюмо удлиняется Переулки – и дни…С. Бобров
(обратно)
«По несмятой скатерти…»
По несмятой скатерти
Раскатывались
Мятные ликеры месяца:
Было так сладко, что хотелось повеситься.
Разверчивая путь коленчатый,
Дважды или вшестеро
Ad libitum перекрещивала
Лыжи
Разговор искренно-лживый –
От роду ему лет восемь с перерывами…
Вашими молитвами!
От прошлой истерики стеклярус льдинок
Схоронил временно жестянки сардинок
И прочие памятники летние,
Вот отчего перевелись лешие.
Слева – пня тень,
Справа – трещит наст,
Слева – сейчас мель.
Счастье?
Переменим координаты:
Уходи ухабами, сухняк зубчатый.
Не надо бы радоваться
Подобранной раковине
Подобные шалости
Кому диковина;
Да и бросаться оттуда мокрым нечего –
Не осталось ума человеческого –
И мост отупел,
И товар убрел,
И остановил
Город нагорный сорных миганий улей
«Пищит ребеночек:
Косточки хрустят».
Можно и поговорить
Во всю однолета прыть
В воздухе пяти вечера мая…
Только даром почему столько добра пропадает? –
Ежедневно включают на куполе непонятные рекламы,
Не глядят на них ни мужья, ни дамы,
Ни обоюдные их поклонники
Воробьи окончательно занялись колокольнями,
А энтропия то, можно сказать, возрастает.
К чему такая трата мира?
Я ведь не скаред
Но всему есть мера –
Есть она и нашему терпению:
Это ведь не проволочное терние –
То по всем садам
(Виноват Адам)
Произрастает
В изобилии…
Косая птиц стая
Как шприц прямая
Через верхнюю яму.
Не довольно ли одной рекламы –
. . . . . . . . –
Ведь мог бы открыть со своей высоты,
Отчего это собственно
Фоксам рубят хвосты,
А у нас курносится прошлое?
И только антракты полиочные
Смолоду маки балкончатые…
И паки и паки
Нотные следы
Уводи…
Ешьте меня – собаки.
«До последней запятой не брошу…»
До последней запятой не брошу
И ни скобки!
Сохни,
Единственный стенной урожай –
Гуттаперчивый
Боб обойного огорода!
Наверстывай, моя отрада,
Смертоносное благо,
Трансформированных i
Клинки,
Верниссируя восклицательными блоками.
А за всем – железное клепанье
Двуопора;
Уничтожение невылазного семишопота,
Плавнем светового сифона,
Пронзительные
Тюльпаны
Парным
Клэр дел гонщикам
Бензовыми,
Расплющенными
Выхлестами…
Еще и еще страниц бы мне!
Алло?
Участье?
В обиде?
Он распался на четыре части –
Добился конечного вида!
Все равно не услышу выстрела.
Предупредительность, ничем не вызванная,
Со стороны гаража.
Чище первой пороши,
Ход по халве
Меховой голове
К страху, магнитами выкроенному…
Над домами, над домами, над домами
Телефона нити сини, иней
Сити, сети,
Цимбальный
Склон.
Сом
(Скользкий, коричневый).
Сон (лиловый, безлиственный)
Стой!
Не дадут лифта мне!..
Вертикально вырастающая игра в кубики
Светит во тьме:
Хижины Дяди Тома…
Отцвела кабинка,
На подушку из мрака.
Родной верещит безысходней
Семидесятипятилетнего франта;
Горизонталятся мои надежнейшие
Посмертные сувениры:
Промежутки – тошные
Телеграммы из Балтиморы.
Полупомолвленные,
Колокола каленые.
Колючие, скорлупные,
Коломенскими скрупулами,
Колами закулемканы,
Отточено катучие,
Ракетами рогатые,
На молоко богатые,
Забодаю но –…
Готово – дверь не заперта.
Глубина.
Окна не удавлены шелковыми,
Да, на улице электричество отморозило себе головы.
Брысь, стук стула! Выплюнь, лампы, расцветку, гаже
Горе то горе –
Чем самого непозволительного Якулова
Обложка.
Всуе Вы
Отстаивали право на безвкусье…
Туфель то, туфель. Точно Вы вовсе сороконожка…
А под веками визитная карточка
Ваша – легендарный шахматист.
Злая! Вы не узнаете знакомого галстуха?
Мученица мистики
Кокетливой веры,
В роды и роды назидательно:
Стали Вы натюрмортом
(Что, впрочем, весьма сомнительно)
Примимирясь с небом и миром
В священодействии педикюра
Пьета.
(Мюнхен)
Совершенно извращенного всеобщим вниманием каучука
№
№
№
Так что 31 = 81.
Случайно ли дополнение чека?
Или это ответ?
Надо бы.
Только
Что же,
Когда каждому шагу ответ – бетон
И откажет родник – фонтан
Может ли,
Согнутый
На своем, на своем поле
Отмахнуть семикожный
Чернофигурный щит?
Еще один
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
