лимит на откровенность, — усмехнулся Сасори, за волосы оттягивая её от себя. — В следующий раз твоя очередь.

— Я расскажу, — пообещала Анко. — Ведь это, кажется, залог доверия — признаваться и открыто говорить?

— Хм, а ты не так уж и безнадёжна, — Сасори вернулся к своим обычным насмешливым интонациям, но взгляд оставался всё таким же тёплым. — В первую очередь признайся: ты будешь кусаться, и мне придумать какой-нибудь кляп, или сдержишь порывы?

— Ни за что! — улыбнулась Анко, проворно усаживаясь на него, взявшись за пряжку ремня. — Сказала же: съедобный, вкусный…

Сасори резко выпрямился, сжал её горло, запястья.

— Значит, всё-таки кляп, — со спокойной улыбкой заключил он.

Сейчас Анко действительно была жива — и абсолютно счастлива.

Счастлива с таким же конченным сумасшедшим, как и она сама.