ничего общего… Знаете, а ведь я впервые за много лет, даже не знаю, за сколько именно… так откровенно говорю с посторонним человеком, с мужчиной… знаете, просто по-человечески? И совсем не пытаюсь что-то придумать, чтобы себя… Я… – Она умолкла, подыскивая нужное слово, и на ее щеках появился легкий румянец. А затем завершила: – И мне это очень нравится.

– Замечательно. Мне тоже. Зовите меня просто Арчи. А сейчас мне пора уходить, но вы все равно опишите мне этого человека. Хотя бы в самых общих чертах. – Я надеялся, что на этот раз она все-таки пойдет мне навстречу.

Однако этот номер у меня не прошел. Синтия твердо стояла на своем:

– Пока Ниро Вульф не согласится заняться моим делом, я ничего не скажу.

Пришлось на этом с ней и расстаться, поскольку я подозревал, что еще три минуты – и Вульфа хватит удар. Выйдя в холл, я на миг задумался, не попросить ли Сола с Фрицем внимательно приглядываться к уходящих гостям, но отказался от этой идеи, поскольку: а) ни одного из наших помощников не оказалось в холле (по-видимому, оба были заняты в гардеробной); б) убийца мог уже покинуть дом; в) я не был готов принять на веру как весь рассказ Синтии, так и его отдельные детали. Поэтому я направился к лестнице и начал подниматься, грудью рассекая волны спускавшихся гостей.

Впрочем, наверху в оранжерее их оставалось еще немало. Когда я возник в поле зрения Вульфа, тот бросил на меня исполненный холодной ярости взгляд, на который я ответил усмешкой. В любом случае, до пяти оставалось не более четверти часа, и если гости уловили прозрачный намек, который содержался в разосланных им приглашениях, мучениям моего босса все равно скоро придет конец.

Глава вторая

Как выяснилось, гости не истолковали намек буквально, но это меня не особо опечалило, потому что мой мозг был занят другими мыслями. Теперь я испытывал к этим людям неподдельный интерес – к одному из них уж наверняка, если тот еще не успел откланяться и уйти домой.

Для начала требовалось выполнить поручение моей новой знакомой. Я нашел трех гостей, в обществе которых видел Синтию, – женщину и двух мужчин, – в холодном помещении оранжереи, где они рассматривали одонтоглоссумы. Поравнявшись с троицей, я вежливо позвал:

– Миссис Орвин?

Она кивнула мне:

– Да?

Невысокий рост миссис Орвин с лихвой возмещал ее вес, а узкие глазки-щелочки, будь они широко распахнуты, могли бы значительно украсить ее полное, круглое лицо. Я понимал, почему мошенники выбрали своей жертвой именно эту даму. Одни только жемчуга на шее и наброшенная на руку норковая горжетка тянули на приличную сумму.

– Меня зовут Арчи Гудвин, – представился я. – Я здесь работаю.

Здесь произошла маленькая заминка, поскольку я не знал, как следует правильно назвать Синтию: «мисс Браун» или «миссис Браун». К счастью, один из мужчин пришел мне на помощь.

– Что-то с моей сестрой? – с беспокойством спросил он.

Значит, они изображали брата с сестрой. Братец у Синтии, следует признать, был мужчина что надо. Немного постарше меня, высокий, с прекрасной выправкой, волевым лицом, мужественным подбородком и живыми серыми глазами.

– Вас прислала моя сестра? – вновь спросил он.

– Да, похоже на то. Вы у нас…

– Полковник Браун. Перси Браун.

– Ну да. – Я снова развернулся к миссис Орвин. – Мисс Браун попросила меня передать вам, что она возвращается домой, поскольку неважно себя почувствовала. Я дал ей немного выпить, и это, кажется, помогло, но она все-таки решила уйти. Попросила меня извиниться за нее.

– Как же так? – обеспокоилась миссис Орвин. – Она вроде бы не выглядела больной.

– У Синтии прекрасное здоровье, – заверил нас полковник. Мне показалось, что он был немало раздосадован.

– Одной порции спиртного ей мало, – вставил второй мужчина. – Вам следовало налить сразу три стакана доверху. Или просто вручить ей бутылку.

Ну и мерзкий это был тип: мало того, что он открыто говорил гадости о даме, так еще и показывал всем своим видом, что не видит ни малейшего смысла в беседах с обслуживающим персоналом, к каковому, несомненно, причислял и меня. Он был значительно моложе полковника Брауна, но так сильно смахивал на миссис Орвин, в частности разрезом глаз, что можно было без труда догадаться: эти двое – мать и сын. Я окончательно уверился в правильности своего предположения, когда она велела ему:

– Помолчи, Юджин! – А затем повернулась к полковнику: – Быть может, вам стоит пойти и проведать Синтию?

Он покачал головой, нежно, но вместе с тем мужественно ей улыбаясь:

– Право же, Мими. Это вовсе не обязательно.

– Мисс Браун в полном порядке, – заверил я их и поспешил прочь, размышляя о том, как часто форма не соответствует содержанию. Согласитесь, что имя «Мими» совершенно не подходило этой тучной, одутловатой и узкоглазой владелице жемчугов и норок.

Я внимательно изучал гостей, проявляя при этом чудеса изворотливости. К сожалению, я не имел под рукой приборчика, который бы громко запикал, оказавшись в непосредственной близости от душителя. Однако у меня самого изредка случаются вспышки озарения, и я лелеял в душе надежду, что сейчас по наитию вычислю убийцу Дорис Хаттен, а впоследствии Вульф подтвердит мою правоту. В этом случае я бы прославился на всю страну.

Синтия Браун не называла мне фамилию Хаттен, ограничившись лишь именем своей подруги, но догадаться не составило труда. История эта случилась пять месяцев тому назад, в самом начале октября, и газеты тогда, естественно, подняли много шуму. Дорис Хаттен задушили ее собственным шарфом из белого шелка, с отпечатанным на нем текстом Декларации независимости, в уютной съемной квартирке где-то в районе Западных Семидесятых улиц. Копы и на милю близко не подошли к разгадке и так никому и не предъявили обвинение. Сержант Пэрли Стеббинс из убойного отдела признался мне, что им не удалось даже выяснить, кто оплачивал съемную квартиру. Впрочем, Пэрли тот еще тип и вполне мог скрыть от нас что-нибудь существенное.

Я бродил по оранжерее, отчаянно напрягая свою интуицию. Кое-кого из кандидатов я отмел сразу, но со всеми прочими постарался найти предлог перекинуться парой слов. Это потребовало немало времени и не принесло пока абсолютно никакого результата, однако я не особенно огорчался. Если Синтия сказала мне правду и если она не передумает прежде, чем я приведу к ней Вульфа, вскоре мы получим точные приметы убийцы. Я бы вполне мог на время забыть об этом деле, да вот только пресловутый холодок в спине не давал мне покоя.

Поскольку уже давно пробило пять, толпа гостей начала помаленьку рассасываться.