tomorrow.

Сквозь витражи деревенской церкви солнечные лучи разноцветными столбами света ложились на каменный пол, лучше любых украшений создавая праздничный вид. Но Кристофер видел только Милли, идущую к нему по проходу под руку с Габриэлем, который в этот раз выполнял роль ее отца. Такую знакомую, родную Милли. И в то же время совершенно особенную — в кремово-белом подвенечном платье и с букетом фиалок в руках. Она улыбнулась ему, и нервная дрожь, сотрясавшая Кристофера с самого утра, чудесным образом исчезла. Он улыбнулся в ответ, подумав, что ему невероятно повезло встретить Милли. Он был уверен, что не появись она в его жизни, со временем он стал бы таким же мрачным и замкнутым, как Габриэль. Еще не вступив в должность, он уже прекрасно представлял, как она давит. Но пока Милли рядом с ним, он сможет справиться с чем угодно.

I touch your hand and once again You gently say you need me. You’re more than spring, the love you bring Is laughter for every day.

Когда они приблизились, Габриэль одарил Кристофера на удивление теплым взглядом и отступил назад. Милли вложила свою ладонь в ладонь Кристофера и, еще раз улыбнувшись друг другу, они повернулись к священнику. Кристофер прямо-таки спиной чувствовал, как позади них Конрад и Элизабет обменялись насмешливыми, но в то же время умиленными взглядами.

You’re my only fascination, My sweet inspiration, Everything I hoped to be. You’re the dawn that rises for me, My summer wind from the sea. You’re my only fascination, My sweet inspiration. You’re my tender harmony. If it’s rain, it’s music I hear, Only because you are near.

Кристофер больше любовался Милли, чем слушал речь священника. Он никогда не понимал, почему многие, в том числе сама Милли, считают ее внешность заурядной. Может, она и не отличалась яркой, бросающейся в глаза красотой, но в ней всегда присутствовало исходящее изнутри очарование, озаряющее ее лицо особым светом. Очарование ее прекрасной души. И хотя Милли давным-давно разорвала свою связь с Ашет, слово «богиня» по-прежнему идеально подходило ей. «Моя богиня», — самодовольно подумал Кристофер. Будто прочитав его мысли, Милли легонько пихнула его локтем, и, нацепив невозмутимо-величественное выражение, он вернул внимание к происходящему. Пожалуй, еще ни разу в жизни он ничего не говорил с большим убеждением, чем короткое «да» на вопрос священника.

The words you say in your own way Can fill my heart with sunshine. Somehow I know this love will grow And that you’ll always be mine.

Милли в свою очередь произнесла это слово с точно такой же убежденностью. И, чувствуя невероятное тепло в груди, Кристофер наклонился, чтобы поцеловать ее. Их путь только начинался. Это в сказках свадьба бывает концом, в жизни она — начало. Но Кристофер был убежден, что бы ни встретилось им на этом пути, они пройдут его вместе — рука в руке до самого конца. Комментарий к Мое единственное очарование Песня - Demis Roussos «My only fascination»

========== Любовь и брак ==========

Il est tout pour moi, Je suis tout pour lui. Et ça durera Toute notre vie. N’aimer qu’une fois C’est encore possible aujourd’hui.

Леди Марчид с сияющими глазами рассказывала о своем последнем романе. По ее словам выходило, что она наконец-то встретила самого прекрасного мужчину на свете, одаренного всеми возможными совершенствами. Правда, о каждом из предыдущих она говорила абсолютно то же самое. Милли вежливо кивала, не особенно вслушиваясь в ее болтовню. Она поймала взгляд Кристофера, беседовавшего с премьер-министром. Не меняя невозмутимо-величественного выражения лица, он улыбнулся ей одними глазами, и знакомая нежность в их темной глубине заставила сердце биться чаще и подумать о том времени, когда высокие гости покинут Замок и они останутся наедине. Милли просто не понимала таких женщин, как леди Марчид. — А что насчет тебя, Милли? — внезапный вопрос этой последней вырвал Милли из мечтаний. — Что насчет меня? — слегка растерянно спросила она, поняв, что совершенно потеряла нить разговора. — Ты в кого-нибудь влюблена? — с наивно-любопытным выражением спросила леди Марчид, и несколько светских кумушек, сидевших рядом, с интересом повернулись к ним. — В своего мужа, — Милли пожала плечами, не понимая, зачем надо спрашивать столь очевидные вещи. — Фи, как скучно, — разочарованно протянули кумушки, разом потеряв интерес к ее личной жизни.

Il a ses défauts, Et moi, j’ai les miens. Mais on fait ce qu’il faut Et on s’entend bien. Il est tout pour moi. Loin l’un de l’autre nous ne sommes rien.

Милли снова пожала плечами, не слушая дальнейшие разглагольствования леди Марчид о том, что женщина должна постоянно в кого-нибудь влюбляться для поддержания тонуса. Всё это было так глупо, скучно и пошло! Будто почувствовав ее настроение, Кристофер едва заметно расширил глаза с выражением: «Держись!». Милли тихонько фыркнула, и он довольно улыбнулся. Лишь такие обмены взглядами и спасали ее во время светских приемов. Она вздохнула, вернув внимание к болтовне леди Марчид, продолжавшей утверждать, что ее новый возлюбленный — настоящий идеал. Милли хмыкнула. Она никогда не считала Кристофера идеальным совершенством. Ее часто раздражали его высокомерные замашки, безграничная самоуверенность и помешательство на изысканной одежде. Но ведь и она не была святой. Однако это не мешало им любить друг друга, преодолевая разногласия и с каждым годом учась лучше понимать друг друга.

Les jours auront beau passer, Notre amour est tellement fort, Qu’il ne pourra se briser, Oui, il durera encore.

Но, конечно же, она не могла сказать этого леди Марчид — та ее просто не поймет. Поэтому она продолжала кивать, делая вид, будто слушает. Зачастую Милли было жаль несчастную дурочку: думая, что она живет полной жизнью, она на самом деле никогда не знала настоящей любви. Милли могла злиться на Кристофера, обижаться, не соглашаться и спорить. Порой он вызывал у нее сильное желание постучать ему чем-нибудь тяжелым по упрямой голове. Но всё это — лишь рябь на поверхности, не затрагивающая глубины, где любовь с течением времени становилась лишь сильнее.

Etre dans ses bras Le jour et la nuit, Entendre sa voix, Ne penser qu’à lui, Voilà mon bonheur, Car il est la joie de mon cœur.

Когда за последним гостем закрылась дверь, Милли вздохнула с облегчением. Кристофер усмехнулся, притянув ее в свои объятия. — Леди Марчид рассказывала тебе о своем очередном романе? Милли кивнула, с ощущением блаженства прижавшись лбом к его груди. — Так я и подумал. У тебя было особое тоскливое выражение, которое появляется при подобных разговорах. — Неужели так заметно? — Милли подняла голову, чтобы взглянуть в его смеющиеся глаза — а ей-то казалось, она хорошо играла роль. — Только мне, — весело заверил ее Кристофер. — Все остальные пребывали в глубоком убеждении, что ты увлечена беседой. — Ну, тогда ладно, — с наигранным облегчением ответила Милли, вызвав у него улыбку,