положил трубку.

Настроение испортилось. Проверить, где провела день Шилова, можно только на месте через соседей или знакомых. Уйти же он не мог. Поэтому велел вести Верникина.

Встретил его подчеркнуто недружелюбно, сразу спросил построже:

– А где сейчас твоя Шилова?

– Какая моя? – бестолково заморгал глазами Верникин.

– Ладно, ты мне мозги не пудри, – сердито предупредил Сгибнев, стараясь изобразить суровость на своем покрытом веснушками лице. – Спрашиваю тебя ясно: где эта твоя Зоя?

– Зойка-то, что ли? – как будто догадался Верникин.

– Ну да, визовская…

– А хрен ее знает. Что она, передо мной отчитывается, что ли?..

– Тут я тебя спрашиваю! – поднажал на голос Сгибнев.

– Я и говорю… – стих Верникин. – Переночую да уйду, чего я знаю?..

– Давно с ней знаком?

– Давно.

– Ты что, неграмотный! – вдруг обрушился на него Сгибнев. – Не знаешь, как положено отвечать? Забыл, что ли?..

– До срока еще…

– Вот так, – удовлетворился Сгибнев. Больше спрашивать было не о чем, и он сказал: – Ладно, пока отдыхай. Сержант, уведи его на место…

Доложив начальнику отделения уголовного розыска подробности кражи, Сгибнев попросил подключить к нему еще одного работника для проверки Шиловой.

– Возьми участкового со своей зоны, – ответил тот.

…Отправив участкового уполномоченного по адресу, Сгибнев углубился в чтение объяснений. Описав обстоятельства кражи, потерпевшая указывала, что у нее пропал кошелек со ста двадцатью пятью рублями в купюрах червонцев и рублей. Но в двух свидетельских объяснениях, на которые в магазине Сгибнев взглянул мельком, он обнаружил упоминание о каких-то семи лотерейных билетах, которые находились вместе с деньгами.

Сгибнев снова прочел объяснение потерпевшей, но там о билетах ничего не говорилось.

– Вечно что-нибудь напутают!.. – проворчал он и записал на календаре «Билеты», чтобы не забыть выяснить о них при встрече со свидетелями.

Он занялся текущими бумагами, но не мог сосредоточиться. Кража могла «повиснуть», остаться нераскрытой, а еще хуже – недоказанной. И это вызывало острое чувство уязвленного самолюбия: в поединке с Верникиным он не имел права проиграть. Не мог спасовать перед преступником, которого уже один раз перехитрил.

Зазвонил телефон. Сгибнев схватил трубку и услышал голос участкового уполномоченного. Тот сообщал, что Шилову видели перед полуднем, когда она уходила из дому с незнакомым парнем. По приметам можно предположить, что с Верникиным.

– Дождись ее и пригласи сюда, – наказал Сгибнев. Подумал и добавил решительно: – Да следи за ней как полагается, чтобы бумажку какую-нибудь не выбросила или еще чего… А здесь посмотрим. Да! Я подошлю машину, будет стоять неподалеку…

Сгибнев договорился с дежурным насчет машины и вспомнил, что не обедал. От невозможности уйти голод чувствовался острее и настроение испортилось вконец. Поэтому, когда вернулся его товарищ, стол которого стоял здесь же, Сгибнев рассказал ему о запросе в места заключения и, попросив побыть возле телефона, пошел перекусить. Уходя, машинально взглянул на часы. С момента кражи прошло три часа,

Плохо…

…Вернувшись через час, Сгибнев увидел в своем кабинете участкового уполномоченного и молодую женщину.

– Это Шилова, товарищ лейтенант, – не дожидаясь его вопроса, сказал участковый.

– Здравствуйте. – Сгибнев попросил ее присесть к столу и сразу же заговорил: – Мы ждали вас давно. Не секрет, где задержались?

– В кино.

– Днем?

– Днем лучше, вечером народу много, билета не достанешь.

– А на каком же сеансе?

– Вы меня допрашиваете, что ли? – недовольно спросила она. – На четыре тридцать. Вот билет…

Она положила перед Сгибневым узенькую полоску зеленой бумаги.

– Точно, – сказал он. Потом повертел билет и так и сяк, разгладил его на столе и, наконец, взглянул на Шилову: – А кому продали второй билет?

– Ничего я не продавала.

– Ну, как же? – улыбнулся Сгибнев. – Посмотрите: вот линия отреза билета в кассе, а вот это вы оторвали своими пальчиками. Видите, как неровно?..

– Ну и что? – вызывающе взглянула на него Шилова.

– Когда видели Василия Верникина последний раз?

– Какого Василия?.. Никакого Василия у меня нет, – ответила она и обиженно поджала губы.

– А вы вспомните, – попросил Сгибнев. – Нам это нужно знать.

– Я сказала, что никакого Василия не знаю.

– Так… – Сгибнев аккуратно сложил ее билет вдвое, спрятал в свое удостоверение. Потом вдруг поднялся. – Посидите здесь, минут через пятнадцать я вернусь.

И, показав участковому взглядом остаться с ней, вышел из кабинета.

Через несколько минут вместе с начальником следственного отделения Сгибнев поднялся на второй этаж здания, к прокурору. Рассказав о краже, попросил санкцию на обыск Шиловой.

– Верникин знакомства с ней не скрывает. Она же не признает. И потом этот билет на четыре тридцать, товарищ прокурор… – убеждал он.

– Что билет?..

– Как это что? – загорячился Сгибнев. – Время такое, что после кражи как раз можно было удрать в кино. Да и продан вроде бы еще один…

– «Вроде, вроде…» – недовольно протянул прокурор. – Вот так и получается, что вроде бы никакого нарушения соцзаконности нет, а делаем…

– Если она чистая, так чего бы ей отказываться от знакомства с Верникиным?.. – настаивал Сгибнев и добавил: – И всегда мы воров сразу обыскивали!..

– Ты ведь ее взял не в магазине. О чем я и толкую…

Через десять минут санкция прокурора все-таки была в руках. Сгибнев нашел возле паспортного отделения двух женщин-понятых и попросил секретаря-машинистку обыскать Шилову.

Деньги в купюрах, указанных потерпевшей, оказались у нее. Не хватало какой-то мелочи.

– Так… – С трудом скрывая ликование, Сгибнев не торопясь вернулся за свой стол, закурил, долго рассматривал Шилову, надеясь, что она смутится. Не дождался. – А деньги откуда?

– Нашла.

– Ага.

– Хотела домой зайти, а потом в милицию заявить. А вот они меня уже ждали… – показала на участкового.

Тот хохотнул и, подмигнув Сгибневу, объяснил Шиловой:

– Видишь, милиция знает даже, кто деньги находит. А ты как думала?

– Где же вы их нашли? – спросил Сгибнев.

– Из трамвая вылезла и нашла, – ответила Шилова.

– На какой остановке?

На Толмачева.

– Ну а с кем все-таки хотела пойти в кино?

– Говорила ведь, что одна. С кем мне ходить?

– Не знаю. Поэтому и спрашиваю, – сказал Сгибнев. – А воруете давно?

– Хм… Еще что скажете?

– Все то же, – улыбнулся Сгибнев, – Давно, спрашиваю, воруете?

– Не имеете права так говорить, – возмутилась Шилова. – Надо доказать сначала.

– Докажем, – пообещал