глядеть на чаши, которые наконец стали наполняться, и стараться не упасть без сил.
Последнее, что пробилось в его сознание, было смутное эхо женского голоса, чувство, как его кровоточащие руки обхватывают маленькие узенькие ладошки, а тонкие длинные пальцы переплетаются с его пальцами, так же как и потоки ее крови — с его кровью.
— Боги — свидетели вашего союза, и да приветствуется Наша добрая воля! — но это, кажется, ему уже в бреду привиделось…
— Ника-а-а! Мне в голову пришла гениальная идея! Вот именно с этого начинались все авантюры моего братца, и каким-то непостижимым образом ему всегда удавалось втравить в готовящийся балаган меня. Вот и сейчас, слушая, как громыхают по добротной деревянной лестнице пристоличного постоялого двора с поэтичным названием "Песнь трубадурочки" каблуки братских башмаков, я с нетерпением ждала, какой такой очередной фарс он надумал учинить. Его Высочество (практически Величество!) Галахат Веридорский с утра пораньше пребывал в ипостаси Азизама: взлохмаченный темный вихор на макушке, арафатка на лице, как у выходцев с востока, серая холщовая рубаха с распахнутым воротом, выцветшие штаны с "пузырями" на коленях, тяжелые башмаки на два размера больше с подкованным каблуком, чтобы подольше не стаптывались. Ни дать, ни взять мальчишка на посылках! — Знаешь, Азизам, с твоими талантами в бродячем балаганчике ты определенно имел бы успех, — не удержалась от улыбки. — Конспирация, — важно вздернул палец к потолку принц, с рассвета удравший на разведку в город в маскировке слуги. — Разнюхал я что да как. Впрочем, ничего судьбоносного вроде в мое отсутствие не стряслось, только вот что… — Что? — насторожилась я. Вот знаком мне этот плутоватый огонек в глазах, да и "гениальные идеи" брата тоже. Опять либо грабить кого-то, либо на кладбищах мародёрствовать. Хотя, конечно, последнюю "гениальную идею" с помолвкой вряд ли что-то сможет переплюнуть. Накликала… — Ник, сестричка, ты ведь любишь меня? — и такой честный-пречестный взгляд прямо в глаза. — Галахат, ты чего удумал? — подозрительно щурюсь на него. — И я тебя тоже очень люблю! — расцвел Его Высочество, быстро чмокая меня в щеку, и возвещая грандиозную новость. — Любимая, к нашей свадьбе все готово! Опыт общения с братом у меня уже был, а посему я даже не особенно удивилась, а внешне так вообще осталась холодна к его словам. Но это только внешне… — Слушай, Азизам, — обманчиво мягко начала я, а вот закончила абсолютно искренне. — А не пойти ли тебе в Хаос со свадьбой! Мы договаривались только на помолвку! — Совсем ты меня не любишь! — "тяжко" вздохнул Галахат, а потом, просияв, продолжил в своей обычной манере. — Ну ты сама посмотри, Ник, от нашей свадьбы одна польза! — То, что ты, по словам моей троюродной тетушки, статен, красив, силен и благороден, я помню. Только это был аргумент в пользу помолвки, но никак не свадьбы! — Да ты послушай! Если мы сейчас поженимся, то через девять месяцев, когда ты подаришь мне наследника, мы сможем легко разойтись, даже особо с храмом не бодаясь! Да погоди ты возмущаться! Сама подумай, за это время мы разворошим здешнее змеиное гнездо, а леди Никалаэда уже месяц, как носит моего ребенка. А мы подстроим все так, будто ты в положении, а потом предъявим нашего с ней малыша. Ну как тебе? — Ужасно, — честно отвечала я, в душе понимая, что артачиться бессмысленно — если брат определил что-то, как "гениальную идею", то все, спектаклю быть, билеты проданы! — Что ты будешь делать, если она не захочет отдавать тебе ребенка? — Предложу ей место фаворитки короля, — пожал плечами Галахат. — Или есть у меня еще одна идейка, претендующая на звание гениальной, но тут родня заартачиться может… Но всяко лучше, чем приживалкой при этом гаде графских кровей… Молчу — молчу! А если серьезно, Ник, во-первых, так для тебя безопаснее, а во-вторых, твоя деятельная тетушка, видимо, от счастья за тебя, уже оповестила о грядущем бракосочетании всю столицу, и теперь весь дворец на ушах стоит в преддверии завтрашней королевской свадьбы. — Завтрашней?! — кажется, мои глаза расширились в два раза, не меньше. — В час пополудни венчание в Главном Храме Единого, — осчастливил меня Галахат. — Торжество будет грандиозное! А главное, никто из непрошенных гостей не заявится… Ну, это Галахат так думал.
Обозревая разворачивающийся пред моим обреченным взором королевский дворец со всеми его коридорами и коридорчиками, закутками и закуточками, дверями-вратами и дверцами-карлицами, комнатами-залами и комнатушками-подвалами, я с тоской вспоминала Зеленый Горб. Вот уж где воплотился классицизм, со всем своим торжеством идеальных форм, зеркальной симметрии и благородного величия. Обозревая же обитель династии Веридорских, мне невольно думалось, что эту цитадель (да-да, не дворец, а именно цитадель) специально строили так, чтобы она была эффективна с оборонительной точки зрения: даже если враги прорвутся внутрь, внутри они навек и останутся, ибо выпутаться из этого шедевра пьяного архитектора под силу только тем, кто десяток лет отбивал местные пороги! Здесь не работали никакие законы географии! Вот шел ты налево, а в итоге оказался в коридоре где-то в правой части этой громадины (если можно как-то обозначить лево-право у огромного здания, которое, если смотреть сверху, похоже на круг с крестом внутри!). И встретил нас королевский дворец… ну, так, что оставалось только надеяться, что расхожая присказка "как начнешь…" в нашем случае не оправдается. Началось все с того, что Азизам — предатель! — решил, что нам лучше заехать в резиденцию Веридорских монархов по отдельности, мол, никаких
2.1
Умирай — не умирай,
Не попасть тебе в рай,
Впрочем, как не вернуться в девство.
Оглянись, посмотри,
Кто твои рыцари,
Королева без королевства?
Первый — доблесть при нем,
Но тяжел на подъем,
Да к тому же натура ревнива,
Хитроумен второй,
Но отнюдь не герой,
Его меч и латы — интрига.
Третий был бы неплох,
Но, увы, скоморох —
Только в краску вогнать и способен.
А четвертый давно
Погрузился в вино
И с тех пор невменяем и злобен.
С этим сбродом — пардон! —
Отвоевывать трон?
Может, легче в гулящие девки
Подаваться тебе,
Чем, противясь судьбе,
Поднимать свое знамя на древке?
— Ника-а-а! Мне в голову пришла гениальная идея! Вот именно с этого начинались все авантюры моего братца, и каким-то непостижимым образом ему всегда удавалось втравить в готовящийся балаган меня. Вот и сейчас, слушая, как громыхают по добротной деревянной лестнице пристоличного постоялого двора с поэтичным названием "Песнь трубадурочки" каблуки братских башмаков, я с нетерпением ждала, какой такой очередной фарс он надумал учинить. Его Высочество (практически Величество!) Галахат Веридорский с утра пораньше пребывал в ипостаси Азизама: взлохмаченный темный вихор на макушке, арафатка на лице, как у выходцев с востока, серая холщовая рубаха с распахнутым воротом, выцветшие штаны с "пузырями" на коленях, тяжелые башмаки на два размера больше с подкованным каблуком, чтобы подольше не стаптывались. Ни дать, ни взять мальчишка на посылках! — Знаешь, Азизам, с твоими талантами в бродячем балаганчике ты определенно имел бы успех, — не удержалась от улыбки. — Конспирация, — важно вздернул палец к потолку принц, с рассвета удравший на разведку в город в маскировке слуги. — Разнюхал я что да как. Впрочем, ничего судьбоносного вроде в мое отсутствие не стряслось, только вот что… — Что? — насторожилась я. Вот знаком мне этот плутоватый огонек в глазах, да и "гениальные идеи" брата тоже. Опять либо грабить кого-то, либо на кладбищах мародёрствовать. Хотя, конечно, последнюю "гениальную идею" с помолвкой вряд ли что-то сможет переплюнуть. Накликала… — Ник, сестричка, ты ведь любишь меня? — и такой честный-пречестный взгляд прямо в глаза. — Галахат, ты чего удумал? — подозрительно щурюсь на него. — И я тебя тоже очень люблю! — расцвел Его Высочество, быстро чмокая меня в щеку, и возвещая грандиозную новость. — Любимая, к нашей свадьбе все готово! Опыт общения с братом у меня уже был, а посему я даже не особенно удивилась, а внешне так вообще осталась холодна к его словам. Но это только внешне… — Слушай, Азизам, — обманчиво мягко начала я, а вот закончила абсолютно искренне. — А не пойти ли тебе в Хаос со свадьбой! Мы договаривались только на помолвку! — Совсем ты меня не любишь! — "тяжко" вздохнул Галахат, а потом, просияв, продолжил в своей обычной манере. — Ну ты сама посмотри, Ник, от нашей свадьбы одна польза! — То, что ты, по словам моей троюродной тетушки, статен, красив, силен и благороден, я помню. Только это был аргумент в пользу помолвки, но никак не свадьбы! — Да ты послушай! Если мы сейчас поженимся, то через девять месяцев, когда ты подаришь мне наследника, мы сможем легко разойтись, даже особо с храмом не бодаясь! Да погоди ты возмущаться! Сама подумай, за это время мы разворошим здешнее змеиное гнездо, а леди Никалаэда уже месяц, как носит моего ребенка. А мы подстроим все так, будто ты в положении, а потом предъявим нашего с ней малыша. Ну как тебе? — Ужасно, — честно отвечала я, в душе понимая, что артачиться бессмысленно — если брат определил что-то, как "гениальную идею", то все, спектаклю быть, билеты проданы! — Что ты будешь делать, если она не захочет отдавать тебе ребенка? — Предложу ей место фаворитки короля, — пожал плечами Галахат. — Или есть у меня еще одна идейка, претендующая на звание гениальной, но тут родня заартачиться может… Но всяко лучше, чем приживалкой при этом гаде графских кровей… Молчу — молчу! А если серьезно, Ник, во-первых, так для тебя безопаснее, а во-вторых, твоя деятельная тетушка, видимо, от счастья за тебя, уже оповестила о грядущем бракосочетании всю столицу, и теперь весь дворец на ушах стоит в преддверии завтрашней королевской свадьбы. — Завтрашней?! — кажется, мои глаза расширились в два раза, не меньше. — В час пополудни венчание в Главном Храме Единого, — осчастливил меня Галахат. — Торжество будет грандиозное! А главное, никто из непрошенных гостей не заявится… Ну, это Галахат так думал.
2.2
Обозревая разворачивающийся пред моим обреченным взором королевский дворец со всеми его коридорами и коридорчиками, закутками и закуточками, дверями-вратами и дверцами-карлицами, комнатами-залами и комнатушками-подвалами, я с тоской вспоминала Зеленый Горб. Вот уж где воплотился классицизм, со всем своим торжеством идеальных форм, зеркальной симметрии и благородного величия. Обозревая же обитель династии Веридорских, мне невольно думалось, что эту цитадель (да-да, не дворец, а именно цитадель) специально строили так, чтобы она была эффективна с оборонительной точки зрения: даже если враги прорвутся внутрь, внутри они навек и останутся, ибо выпутаться из этого шедевра пьяного архитектора под силу только тем, кто десяток лет отбивал местные пороги! Здесь не работали никакие законы географии! Вот шел ты налево, а в итоге оказался в коридоре где-то в правой части этой громадины (если можно как-то обозначить лево-право у огромного здания, которое, если смотреть сверху, похоже на круг с крестом внутри!). И встретил нас королевский дворец… ну, так, что оставалось только надеяться, что расхожая присказка "как начнешь…" в нашем случае не оправдается. Началось все с того, что Азизам — предатель! — решил, что нам лучше заехать в резиденцию Веридорских монархов по отдельности, мол, никаких