глаз, из-за которого вуали и носят?

Шатен взял в руку чашку и повертел, раздумывая. Как ответить?

— Верно, воспаление. Но не у неё, а у меня. Её глаза синие как океаны.

Этим было всё сказано. Больше никто не смел говорить о душевных проблемах. Беседа перетекла из треснутой, в более целую чашу. Она смеялись и спорили, потом мирно обсуждали что-то, затем снова спорили. Мир вернулся на свои места. Ковёр смысла однако не растелился вновь подле его ног. Теперь он жил так же, как и жил до этого. Хотя нет, едва ли. И вообще возможно жить в половину? Другую сожгли. Жить. Последняя просьба. Жить на свете, а рассплата — тонны тоски. Небо в тот вечер было цветом жженой газеты.