старались меня веселить:

  Поглотил меня ужас повальный,

  Что я проверку могу провалить.

  Как вдруг в кабак вошел человек,

  Одетый, как чучело ужасно.

  Пред нами предстал Безумный Поэт,

  Заговорил, как Божество прекрасно.

  К нему все взгляды приковались,

  Хвалебный крик повсюду гремел!

  Но как его строки извивались,

  Так же я постоянно мрачнел.

  Сердце ударил зависти нож:

  К несчастью своему я ждал внимания.

  Тело пробила мелкая дрожь,

  Под вопли кипели мои завывания.

  Но я терпел, не выпускал

  Свои страдания вовне,

  Покуда он не зачитал,

  Стихи о самой милой мне.

  Ныне я знаю, он просто не мог

  Молчать хвалу ее глазам,

  Но в тот момент меня резал клинок,

  Не внявший разума устам.

  Пылкий характер не выдержал злости,

  Ревность мне туманила глаза.

  Я вскочил в своем высоком росте

  И указал в него свои перста.

  Ударом молнии он трупом упал,

  Подобно жизни моей в то мгновение.

  В его проклятье я б верить не стал,

  Но из меня полилось стихотворение

  Было красиво, но плакали все,

  И я стал бороться с этим недугом.

  Долгие дни я держался в узде,

  Ища поддержку у каждого друга.

  Но не мог не говорить стихами,

  Их власть была могучей королей

  Со временем мои сомненья угасали,

  Под тенью гадостных ночей.

  Стихами говорил, и думал, и писал,

  Недолго просто жить я продолжал,

  Однако потерял и вкус, и идеал,

  Куда, как думал, уверенно шагал.

  Все, чему я посвящал поэму,

  Теряло запах, вкус и цвет,

  И не мог решить свою проблему:

  Стихам не мог сказать я "нет".

  Кошмар пришел, когда закончились слова,

  И больше не смог сказать ни строки.

  От боли пополам сложился я

  Под колокол, ударивший в виски.

  Пришлось бежать с родного дома,

  Бросив все свои дела,

  Искал ответ в раскатах грома,

  Ни разу не сомкнув уста.

  Бросался в драки, под копыта,

  Делал все для вдохновения!

  Но вера временем была убита,

  Что найду себе отдохновение...

  В порывах скорби я вопил,

  Искал ответы в небесах,

  Было время, как запил,

  Благословлял вино в своих слогах.

  И даже пьяность не спасла,

  Мою бессменно тлеющую душу,

  Былая жизнь была пуста,

  Разум быстро был иссушен.

  В какой-то момент мне был ответ,

  Я сдаться судьбе тогда решился,

  И утром с улыбкой принял рассвет,

  Когда Безумному Поэту поклонился.

  Теперь я странник и поэт,

  Ищу везде все новые слога,

  Пишу безумный свой сюжет

  И рифмой думаю всегда.

  Когда я окажусь в тюрьме,

  Придет на дни какая-то идея,

  Затем наступит время тьме,

  Найдет опять навеки бремя.

  - С-спасибо, - только и смог ответить герцог.

  Очень скоро они доехали до древней каменной дороги, и по ней за несколько минут прибыли к Алибердиуму. Было не удивительно, что Безумный Поэт направился искать вдохновение там. Среди обычной зеленой травы к небу на километр вырывался кривой конус скалы, поднятой магией драконов. По всему отвесному склону шел длинный ряд вырезанных в скале ступеней, истертых ногами и временем, почти незаметных по прошествии эпох. На самом верху скалы была едва заметна старая заброшенная крепость-тюрьма, построенная прямо в камне, с острой короной высоких башен, серая и неприступная, самая главная тюрьма древней империи. Безумный Поэт сразу же вылетел из седла, на бегу преображаясь. Его руки перестали трястись, кожа слегка порозовела, а спина походила уже не на старую корягу, но на готовую к прыжку львиную натуру. Он подобно голодному грифону умчался вперед, и полетел по лестнице наверх, из-под его пяток то и дело вылетали камни, и одним чудом он умудрялся не упасть. Когда он добрался до верха и скрылся за куском скалы, герцог приказал отряду развернуться.

  - Домой, милорд? - Домой. Будем напиваться до утраты рассудка, чтобы забыть его как страшный сон!