друга смотрели, а потом я взяла с его блюда пирожнку и съела её, попутно, конечно же, измазавшись в креме.

Макс рассмеялся, поставил блюдо куда-то и начал пальцами убирать крем с моих щек и носа. А я улыбалась как дура.

И улыбалась я ровно до того момента, как он обхватил мою талию своей рукой, прижал к себе близко-близко и, по прежнему касаясь щеки, поцеловал.

Я замерла, словно каменное изваяние. До меня даже не сразу дошло, что я должна на поцелуй ответить, а не просто ловить ощущения и млеть от них.

Я неумело шевельнула губами, но этого парню хватило, чтобы углубить поцелуй, подключить к нему язык и свести меня с ума. Никогда бы не подумала, что отдам свой первый поцелуй тому, с кем знакома всего несколько часов. Но, надо признать, я вообще не особо-то и задумывалась о поцелуях: меня всегда больше интересовали тренировки, бои и проблемы глобального масштаба. Себя как девушку я особо-то и не позиционировала. А, судя по буре эмоций и чувств, что возбудил во мне этот поцелуй, девушкой я была, причём ничего такой, раз у такого шикарного парня на меня… Ширинка топорщится.

Глава 1.6

Мы разорвали поцелуй, пытаясь отдышаться. Я во все глаза смотрела на Макса, а он наблюдал за моей реакцией. Я всем видом демонстрировала, что я очень даже довольна.

Но, несмотря на то, что тело парня стало от меня чуточку дальше, когда он отстранился, здравый смысл возвращаться ко мне не спешил, наоборот, вопреки ему, мне хотелось продолжения. Всему моему телу хотелось продолжения: внизу живота уже завязывался тугой узел, а между ног становилось влажно. Я не испытывала этого раньше так ярко, однако прекрасно знала, что это возбуждение. И, почему-то, меня это всё не пугало, как пугало раньше. Нет, я получала удовольствие от своих ощущений и хотела, чтобы удовольствие становилось ещё более сильным.

— Чёрт, кажется, я тебя хочу, — как-то беспомощно прошептал Макс и выдохнул мне прямо в губы.

Я хотела признаться в том же самом, однако сделала это в привычной манере, дурацким полунамеком:

— Хочешь или, всё-таки, кажется?

Видимо, после этого отнюдь не железная выдержка парня отказала окончательно. Он легко подхватил меня, будто и не был простым слабым человеком, прижал к стене, раздвинул мои ноги и вжался своими бёдрами между ними.

Стон сорвался с моих губ непроизвольно.

Его естество упиралось в мою промежность через ткань его и моих джинс, но для меня это все-равно было крышесносной близостью.

— Вроде бы, не кажется, — охрипшим голосом проговорил Макс возле моего уха, а потом прикусил мочку. Моё дыхание было сбито до ужаса, я хватала воздух рывками и не могла прийти в себя. Да и не хотела так-то.

После этого мы молчали. Макс похоже вознамерился добраться до спальни, потому что подхватил меня уже под колени и за спину и шёл, даже не терзая моих губ поцелуями.

Буквально на секунду мелькнула мысль сбежать, но я тут же её отогнала. Во мне проснулось такое сумасшедшее желание, не думаю, что такое повторится ещё с кем-то. Да и думать не очень-то получалось, если честно: я просто хотела здесь и сейчас этого парня и всё тут. Аргументы за придумаю завтра утром.

Макс опустил меня на широкую, для одного человека, кровать и навис сверху. В комнате было темно, но я прекрасно видела всё вокруг, но разглядывала только его лицо.

— Ты ведь девственница? — опуская руки на мои бёдра, серьёзно спросил парень.

Я просто кивнула, подтверждая.

— Уверена?

Опять кивок.

Он стянул с меня футболку, позволил мне расстегнуть его рубашку, а потом вновь поцеловал так, что у меня голова пошла кругом. Его губы и язык творили со мной нечто невообразимое, я стремилась прижать его к себе сильнее и сильнее…

— Моя прекрасная леди, кажется, сильна даже слишком, — смешливо поморщился Макс, оторвавшись от меня. И только после его слов я осознала, что начала сжимать его плечи почти со всей силы. Странно, что он ещё не орёт от боли.

Я ослабила хватку, хотела извиниться, но мне не дали и слова произнести, вновь продолжив сладкую пытку. Теперь я старалась удерживать контроль настолько, чтобы хотя бы не причинить боль Максу.

Он оторвал мои руки от свои плеч, положил их на кровать и, прочертив поцелуями дорожку от губ до уха, шепнул:

— Расслабься, ты меня не сломаешь.

Я хотела усмехнуться его самоуверенности, но замерла, потому что он опустил ниже свои руки и расстегнул пуговицу моих брюк и молнию тоже, а потом избавил меня от них вообще, оставив в одном белье.

Я почувствовала что-то, чего никогда раньше не ощущала. Это было волнение, да. Трепет, скорее. Я переживала перед какими-то экзаменами, или перед очередным рейдом, перед захватом… Но на этот раз переживания были совершенно другого уровня. Мне казалось, что я просто не переживу, если ему не понравится моё тело.

— Ты очень красивая, — оглаживая руками мои обнаженные бёдра, шепнул парень. — И я тебя хочу уже до безумия.

Моим ответом послужил стон в ответ на прикосновение к моей плоти через ткань белья. Я была уже совершенно влажная и готовая ко всему, лишь бы потушить тот пожар, что во мне разгорелся.

И я сама завела руки за спину и расстегнула застежку лифчика, избавившись от него за пару секунд. Появилось желание прикрыть грудь ладонями, но Макс смотрел на неё, словно завороженный, а я смотрела на него.

На парне по-прежнему оставались ещё джинсы, так что я решила его от них освободить. Ремня на нём не было, это хорошо, а то с ним бы я точно провозилась дольше, чем с пуговицей и ширинкой.

Когда я раздевала его, то почти ненамеренно задела возбужденный член. Убирать руку я не стала, чем вызвала судорожный вздох у Макса. А когда я в исследовательских целях обхватила его твердость ладонью, то он толкнулся вперед. И, вселенная мне во свидетели, сама я едва ли ни кончила от этого, когда представила, что толкнулся он в меня.

Своими лёгкими ласками я явно подорвала терпение парня, потому что буквально через мгновение я была обнажена уже полностью, а из прикроватной тумбочки был извлечен блестящий квадратик.

Пальцы Макса теперь прикоснулись ко мне уже без преграды, и я задохнулась от волны удовольствия, которая меня настигла, когда он помассировал мой клитор.

Я несколько раз, будучи любопытной девчонкой, пыталась удовлетворить сама себя, но мне это не доставило и сотой доли того удовольствия, что я испытывала сейчас.

Видимо, решив, что я готова, Макс избавил от белья и себя. И я впервые струсила: решила, что лучше буду любоваться его шикарными глазами, а не шикарным кое-чем, что пониже пояса.

— Ты уверена? — ещё раз, видимо, напоследок, спросил меня мой заботливый рыцарь. И почему-то я была уверена, что