- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (46) »
ужином поставь на этот столик.
В ответ раздался мягкий смех. Он снова удивленно обернулся. Это была не служанка, как он решил сначала, а высокая девушка, одетая в длинное платье из тонкого белого газа. Ее блестящие волосы были распущены. Судья извинился:
— Простите, я думал, это служанка.
— Должна признаться, ошибка для меня нелестная! — заметила девушка приятным, хорошо поставленным голосом, нагнулась и вышла из-под свисающих глициний.
Теперь судья заметил позади нее дверцу в балюстраде. Та, вероятно, вела к лестнице, спускавшейся к дорожке возле гостиницы.
Когда девушка подошла ближе, его поразила ее чарующая красота. Овальное лицо с изящным точеным носом и большими выразительными глазами было на редкость привлекательно, а намокшая газовая ткань, облегавшая ее нагое тело, подчеркивала безукоризненную белизну кожи и весьма соблазнительные округлости. Поигрывая квадратной туалетной шкатулкой, которую она держала в руке, девушка оперлась о балюстраду и дерзким взглядом окинула судью с головы до ног.
— И вы тоже ошиблись, — раздраженно сказал судья Ди. — Это частные покои, понятно?
— Частные покои ? На этом острове для меня таких не существует, уважаемый господин.
— Кто вы такая?
— Королева цветов Райского острова.
— Ах вот как, — задумчиво произнес судья.
Поглаживая бороду, он размышлял, как выйти из того затруднительного положения, в котором оказался. Судья знал, что в подобных этому злачных местах комиссия из самых достойных людей ежегодно выбирает в Королевы цветов самую красивую и искусную куртизанку Такая женщина занимает в высшем обществе заметное положение, становится признанной законодательницей мод и задает тон всему этому фривольному миру «цветов и ив». Нужно было как-то избавиться от этой полуодетой женщины, не обидев ее. Поэтому он вежливо спросил:
— Каким счастливым обстоятельствам обязан я тому, что мне неожиданно выпала такая честь?
— Чистой случайности. Я возвращалась домой из большой бани на другой стороне парка и вышла сюда, потому что через эту веранду можно быстро пройти к дорожке, которая ведет от этой гостиницы к моему павильону. Он находится за соснами, там, налево. Я полагала, что это помещение пустует.
Судья проницательно на нее посмотрел.
— Мне показалось, что вы в течение некоторого времени за мной наблюдали, — сказал он.
— У меня нет привычки подсматривать за другими — обычно это они сами за мной подсматривают.
В ее голосе слышалась надменность, но все же казалось, что она почему-то встревожилась. Бросив взгляд на открытую дверь в гостиную, она, нахмурив брови, спросила:
— Почему вам пришла в голову нелепая мысль, что я за вами шпионила?
— У меня просто возникло смутное ощущение, что за мной кто-то наблюдает.
— Странно. Такое же ощущение было у меня, когда я собиралась сюда подняться.
Она замолчала, затем, взяв себя в руки, шутливым голосом произнесла:
— Впрочем, я ничего не имею против. Я привыкла к преследованиям.
И она разразилась ясным, звонким смехом. Вдруг девушка умолкла, и лицо ее побледнело. Судья резко обернулся. Ему послышалось, что к смеху девушки примешалось какое-то жуткое хихиканье. Казалось, что оно доносится из зарешеченного окна спальни. Королева цветов судорожно перевела дыхание и взволнованно спросила:
— Кто там, в Красной комнате?
— Там никого нет.
Девушка молниеносно сверкнула глазами по сторонам, затем обернулась и устремила взор на двухэтажную постройку в парке. Музыка смолкла, теперь оттуда доносились звуки аплодисментов, сопровождаемые взрывами хохота. Чтобы нарушить неловкое молчание, судья Ди небрежно произнес:
— Кажется, там неплохо проводят время.
— Это парковый ресторан. Внизу великолепно кормят, а второй этаж отведен для... более интимных развлечений.
— Ясно. Я в восторге от того, что счастливый случай позволил мне встретить самую прекрасную женщину Райского острова. Поэтому мне очень жаль, что не смогу вас больше увидеть. Сегодня вечером я занят, а завтра рано утром вынужден снова отправиться в путь.
Но девушка и не думала уходить. Она поставила туалетную шкатулку на пол и, заложив руки за голову, выгнулась всем телом, демонстрируя крепкие груди с упругими сосками, тонкую талию и округлые бедра. Судья не мог не заметить, что с ее тела, как это принято у куртизанок, были удалены все волосы. Когда он поспешно отвернулся, девушка спокойно изрекла:
— Едва ли вам удастся увидеть меня больше и лучше, чем сейчас, не правда ли?
Насладившись растерянным молчанием судьи, она опустила руки и благодушно продолжала: — Сейчас я никуда особенно не тороплюсь. Сегодня вечером в мою честь дается ужин, и меня дожидается преданный любовник. Но он может и подождать. Расскажите мне немного о себе. Длинная борода придает вам довольно важный вид. Я полагаю, вы столичный сановник или что-то в этом роде? — О нет, всего-навсего провинциальный служащий, никоим образом не достойный оказаться в числе ваших знатных поклонников. Встав, судья добавил: — А сейчас мне придется вас покинуть. Не осмеливаюсь вас больше задерживать. Вы, несомненно, торопитесь домой, чтобы заняться туалетом. Ее полные красные губы скривились в презрительной усмешке. — Не пытайтесь разыгрывать из себя скромника. Я только что поймала ваш взгляд, и не вздумайте утверждать, что вам не хочется мной овладеть! — Подобное желание со стороны столь ничтожного лица, как я, было бы чрезмерной самонадеянностью, — чопорно возразил судья. — Это и правда было бы самонадеянно, — резко произнесла она. — Вначале вы меня привлекли, но теперь больше не интересны. — Вы меня огорчаете. Она насупилась, и щеки ее порозовели. Отойдя от балюстрады, девушка подхватила туалетную шкатулку и выпалила: — Как вы осмеливаетесь меня презирать, жалкий служка! Так знайте же: три дня назад из-за меня здесь покончил с собой известный молодой ученый из столицы! — Похоже, что вы не слишком горюете. — Если бы я оплакивала всех дурней, попавших из-за меня в беду, — зло сказала она, — мне до скончания дней пришлось бы носить траур. — Не поминали бы вы понапрасну смерть и траур, — предостерег ее судья Ди. — Праздник поминовения усопших еще не закончился. Врата в мир иной еще открыты, и души умерших еще пребывают среди нас. Доносившаяся из дома в парке музыка прекратилась. Наступило временное затишье. Вдруг снова раздалось хихиканье, на этот раз очень слабое. Казалось, что оно доносится из кустов под верандой. — Меня утомляет это мрачное место, мне
Насладившись растерянным молчанием судьи, она опустила руки и благодушно продолжала: — Сейчас я никуда особенно не тороплюсь. Сегодня вечером в мою честь дается ужин, и меня дожидается преданный любовник. Но он может и подождать. Расскажите мне немного о себе. Длинная борода придает вам довольно важный вид. Я полагаю, вы столичный сановник или что-то в этом роде? — О нет, всего-навсего провинциальный служащий, никоим образом не достойный оказаться в числе ваших знатных поклонников. Встав, судья добавил: — А сейчас мне придется вас покинуть. Не осмеливаюсь вас больше задерживать. Вы, несомненно, торопитесь домой, чтобы заняться туалетом. Ее полные красные губы скривились в презрительной усмешке. — Не пытайтесь разыгрывать из себя скромника. Я только что поймала ваш взгляд, и не вздумайте утверждать, что вам не хочется мной овладеть! — Подобное желание со стороны столь ничтожного лица, как я, было бы чрезмерной самонадеянностью, — чопорно возразил судья. — Это и правда было бы самонадеянно, — резко произнесла она. — Вначале вы меня привлекли, но теперь больше не интересны. — Вы меня огорчаете. Она насупилась, и щеки ее порозовели. Отойдя от балюстрады, девушка подхватила туалетную шкатулку и выпалила: — Как вы осмеливаетесь меня презирать, жалкий служка! Так знайте же: три дня назад из-за меня здесь покончил с собой известный молодой ученый из столицы! — Похоже, что вы не слишком горюете. — Если бы я оплакивала всех дурней, попавших из-за меня в беду, — зло сказала она, — мне до скончания дней пришлось бы носить траур. — Не поминали бы вы понапрасну смерть и траур, — предостерег ее судья Ди. — Праздник поминовения усопших еще не закончился. Врата в мир иной еще открыты, и души умерших еще пребывают среди нас. Доносившаяся из дома в парке музыка прекратилась. Наступило временное затишье. Вдруг снова раздалось хихиканье, на этот раз очень слабое. Казалось, что оно доносится из кустов под верандой. — Меня утомляет это мрачное место, мне
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (46) »