* * *
Эм стояла у окна в спальне с видом на улицу. Здесь же были две еще комнаты поменьше и ванная. Я подошел к ней сзади, обхватил руками ее маленькую фигурку и опустил подбородок на ее плечо. Бёрк хотел, чтобы я снова использовал эту красивую девушку, и я, блядь, ненавидел его за это. Однажды я уже навредил ей по его приказу. Это должно прекратиться здесь... хотя он был прав насчет нескольких вещей. Во‑первых, еще ничего не кончено. И во‑вторых, у меня было что‑то очень хорошее с Эм.
Слишком хорошее, чтобы проиграть. Лучше «Джеков».
– Задумалась? – спросил я, ее маленькое тело прижималось к моему. У меня было такое чувство, словно она завершала меня так, как даже мой клуб не мог. Это укрепило мое решение, и я почувствовал что‑то вроде примирения с тем, что я должен был сделать. Конечно, мысль об этом все еще причиняла боль, но от мысли потерять ее, меня мутило больше.
– Я не знаю, – ответила она. – Был ли он серьезен?
– Да. Он хочет купить дом, чтобы мы его починили. Взамен он позволит нам жить здесь бесплатно.
– Это кажется немного странным... для него? В смысле, основываясь на том, что ты мне о нем рассказал.
– Можно и так сказать, – согласился я. – Он делает это не по доброте душевной, это точно. Он хочет создать здесь нейтральную территорию, и, если ты будешь жить в этом доме, это поможет сохранить мир.
Я почувствовал, что она напряглась, но потом кивнула:
– В этом есть смысл. А ты что думаешь?
– Мне не нравится идея снова использовать тебя, – честно ответил ей. – Я люблю тебя, и понял кое‑что там, слушая его.
– Что же?
Я сделал паузу, чтобы глубоко вздохнуть, мое сердце внезапно заколотилось. Клуб был моей жизнью. Моей семьей. Моими братьями. Всем.
«Джеки» на первом месте.
Я жил этими словами восемь лет.
– Может, мне стоит покинуть клуб, Эм. Мы можем освободиться от всего этого.
Она замерла. Некоторые женщины не оценили бы того, что я только что предложил, но Эм была ребенком «Риперов». Она знала. Затем почувствовал, как ее тело расслабляется, и она накрыла своими руками мои, которые лежали на ее животе.
– Но будет ли это так плохо позволить ему использовать меня ради мира? – тихо спросила она. – Мой клуб не навредит мне, и, если я помогу вам создать нейтральную территорию, это сделает меня еще более ценной для вас. Разве это не будет самым безопасным вариантом? Это может быть полезно для всех нас, Лиам.
Что‑то во мне разжалось, и я почувствовал такое невероятное облегчение, что едва мог стоять. Я так любил свой клуб... но Эм я любил больше.
– Ты уверена? – спросил ее. Эм отклонилась от меня и развернулась в моих руках, поднимая глаза и сжимая мое лицо ладонями. Ее взгляд встретился с моим, она пристально посмотрела на меня.
– Я уверена, – сказала она. – Есть вещи, которые мне не нравятся в твоем клубе, но они также помогли сделать тебя тем, кто ты есть. Они твоя семья, а теперь они и моя семья. Я не гражданская и не влюбилась в биржевого брокера. Я влюбилась в «Дьявольского Джека». Я знаю, что значит носить жилет.
Затем она подарила мне ту же красивую, милую улыбку, которая заставила меня влюбиться в нее в один миг так много месяцев назад, на той стоянке. Долбаный удар в живот. Каждый. Чертов. Раз.
– Что думаешь? – тихонько спросила она. – Можно ли создать небольшой безопасный кусочек мира здесь, в Портленде? У дома есть потенциал – я могла бы быть счастлива, живя здесь. Но только с тобой. Скид и остальные могут приходить в гости, но они должны жить отдельно. Я не хочу жить в общаге.
– Легко, – сказал я, задаваясь вопросом, что я сделал, чтобы заслужить Эм. – Он не пахнет так хорошо, как ты.
– Ну, я думаю, если запах – это критерий, то я, вероятно, выиграю, – сказала она, наклонившись вперед, сжимая руки вокруг талии. Я мог держать ее так вечно. – Мне нравится идея сохранения мира. И мы практически уже живем вместе. Думаю, если дела пойдут плохо, я всегда смогу вернуться домой к Куки.
Я снова сжался.
– Нет, – твердо возразил я. – Если дела пойдут плохо, ты останешься здесь со мной, и мы будем работать, чтобы преодолеть это.
– Хорошо, – прошептала она, протягивая руку, чтобы заправить волосы мне за ухо. Потом она встала на носочки и нежно поцеловала меня. – Хочешь начать прямо сейчас?
– Начать с чего?
– Работу над ошибками. Потому что я думаю, что тебе нужно кое‑что объяснить...
Я застыл. Что я сделал на этот раз? Я искал ответ в своей памяти, задаваясь вопросом, не солгал ли я, даже не заметив? Черт.
– Я знаю, что просила говорить только правду, – прошептала она. – Но для справки на будущее, когда женщина спрашивает мужчину, полнит ли ее какой‑то наряд, ответ всегда «нет». Всегда. Думаешь, ты сможешь это запомнить?
О, слава тебе Господи.
– Я облажался.
– Но ты можешь запомнить это?
– Да, – сказал я, стараясь не засмеяться.
– Тогда, наверное, я перееду сюда. Но я серьезна насчет Скида. Он должен остаться в другом доме с парнями.
– Все в порядке, пока твой отец остается в клубном доме, когда приезжает в гости.
– Нет проблем, – сказала она, хихикая. Она сжала меня сильнее. – Люблю тебя, малыш.
– Я тоже люблю тебя.
Это не было ложью.
Январь
К ер- д'Ален, Айдахо
Пикник
– Пик, зацени‑ка это.
Пикник взглянул из‑за стола на Гейджа. Вышибала клуба сидел перед четырьмя экранами с записями с камер видео наблюдения.
– Что?
– Новая сучка‑уборщица, – сказал Гейдж. – Мари ушла, говорит, что не может справиться с этим и ее домашними делами. Больше никого нет, так что Болт нанял гражданскую. Она из службы найма или что‑то вроде того, с хорошей репутацией.
– И почему мне должно быть не все равно?
– Посмотри на ее задницу, а потом задай вопрос заново.
Пикник медленно поднялся и обошел свое захламленное рабочее место в офисе ломбарда. Он потратил последний час, пытаясь выяснить, что, черт возьми, он сделал с квитанцией на
