лучше умели удерживать взгляд при слуховом, а мальчики — при зрительном поощрении. В другом эксперименте изучали реакции на музыку, о которых судили по интенсивности сердцебиений: девочки больше реагировали на мелодичную музыку, а мальчики — на прерывистые звуки. Хотя значение таких «находок» может казаться сомнительным, за ними все же кроются некоторые врожденные половые различия, от которых зависят реакции на раздражители внешнего мира. Во всяком случае, трудно удержаться от некоторых сопоставлений со «взрослым миром», в котором существует много подтверждений поговорки, что «мужчина любит глазами, а женщина — ушами»; а барабан — никак не любимый музыкальный инструмент женщин.

Пол новорожденного становится сигналом к поведению родителей. Матери в общении с девочками-младенцами больше разговаривают (повторяют гуление, произносят ласковые слова и т. д.), а в общении с мальчиками уделяют много внимания физическим упражнениям. Правда, при рождении второго ребенка эти различия стираются, возможно, в связи с «наработкой» материнского опыта. Сигнальное значение пола очень велико: одни и те же особенности внешности и поведения младенца в зависимости от того, какой пол ему приписывается, вызывают разные реакции у взрослых: плачущую девочку скорее возьмут на руки, чем мальчика; подвижность мальчика у взрослых беспокойства не вызывает, а излишняя подвижность девочки воспринимается порой как признак нервозности. Обобщая данные множества исследований, И. И. Лунин, ученый-психолог, показал, что до трех месяцев родители чаще прикасаются к мальчикам, чем к девочкам, а уже к шести месяцам — реже, тогда как у девочек интенсивность телесного контакта остается постоянной. Здесь сказываются и представления родителей о должном поведении с мальчиками и девочками, и разные реакции мальчиков и девочек на прикосновения. Такое взаимное обусловливание поведения родителей и ребенка можно видеть и на других примерах. Так, утверждения «Девочки лучше реагируют на человеческий голос, потому что с ними больше разговаривают» и «С девочками больше разговаривают, потому что они лучше реагируют на человеческий голос» одинаково справедливы и описывают не разные процессы, а разные стороны одного и того же процесса взаимного обусловливания.

В поведении собственного единственного ребенка в отличие от специальных наблюдений и экспериментов такие тонкости различить по понятным причинам труднее: своя дочь и «средняя девочка» — не одно и то же. Основные регуляторы родительского поведения на первом году жизни — это любовь, позволяющая принимать ребенка таким, каков он есть, а также способность чувствовать его индивидуальные особенности и потребности: живой и подвижной девочке предоставим больше свободы для движений, а тихую и спокойную не станем излишне тормошить.

Материнский и отцовский уход за девочкой-младенцем внешне не различается: оба могут подменить один другого, а порой отец даже ловчее и успешнее. И все-таки по стилю поведения отец не перестает быть мужчиной, а мать — женщиной: в его поведении обычно больше деловитости, в ее — эмоциональности. Наконец, уже теперь общение родителей и детей это не только общение старших и младших, но и общение полов. Так же как женщина скажет о муже и сыне «мои мальчишки» или «мои мужчины», отец скажет о жене и дочери «мои девочки» или «мои дамы».

Некоторые особенности полового развития девочки, которые могут вызвать тревогу у родителей.

На первом месяце жизни у ребенка могут произойти набухание грудных желез и кровянистые выделения из влагалища девочки. Не волнуйтесь: это просто «работают» материнские гормоны, полученные при рождении и доставляемые в организм ребенка молоком. Порой вызывает тревогу большой клитор, напоминающий мужской половой член, или, особенно вскоре после рождения, припухшие половые губы, похожие на мошонку. Если сомнения сохраняются, разрешите их с врачом.

У некоторых девочек на первом году жизни отмечаются эпизоды так называемой младенческой мастурбации (онанизма). Девочка лежит на спинке, тесно сведя или скрестив бедра, сильно сжимая и разжимая их: тельце при этом напрягается, так что ребенок становится едва ли не в позу «мостик»; лицо краснеет, на теле может выступить пот, слышится ритмичное кряхтение. Так может продолжаться несколько минут, а потом наступает похожее на оргастическую реакцию взрослых удовлетворенное и умиротворенное расслабление, кожа принимает обычную окраску, младенец успокаивается и затихает. Такие эпизоды связаны с неравномерным развитием обеспечивающих многие важные жизненные функции отделов мозга, в которых расположены и половые центры, и с прохождением двух критических возрастных периодов (в 6 месяцев и в 1 год) становления деятельности желез внутренней секреции. Если такие эпизоды многократны и тяжелы, имеет смысл проконсультироваться с врачом и, возможно, обследовать девочку, чтобы исключить влияние других причин. В отдельных случаях может потребоваться лекарственная помощь, но у подавляющего большинства по прошествии года младенческая мастурбация сходит на нет сама собой. Нет никаких оснований видеть в младенческой мастурбации гарантию «сексуальной распущенности» в будущем.

ОТ ГОДА ДО ШЕСТИ

О детях этого возраста часто слышу: «Он еще маленький — не понимает». Если слово «понимание» — обозначает факт и меру осмысления, то, вероятно, ребенок понимает меньше, чем мы с вами. Но если «понимание» — это процесс осмысления, попытки понять, то придется признать, что ребенок понимает много больше: развитие в этом возрасте идет поразительными темпами, причем у девочек несколько быстрее, чем у мальчиков. В год ребенок просто не знает о своем поле. В 6 лет имеет уже твердое знание о постоянстве и неизменности своего пола: для девочки уже нет сомнений в том, что потом она' будет тетей, женщиной, женой, мамой.

Значение этого периода усиливается тем, что большая его часть подвергается инфантильному (детскому) забыванию: мы не можем припомнить, а значит, и переосмыслить то, что происходило с нами в эти годы. Накопленный опыт, эмоциональные установки, привычки и навыки остаются, но они уже не осознаются и как бы автоматизированы. Именно поэтому их влияние на последующую жизнь столь же сильно, сколь и неочевидно. Это как в сказке: за семью горами, за семью морями, на высокой горе стоит замок, в башне которого семь сундуков один в одном, и в самом последнем — твоя судьба. Если искать более современные сравнения, то это — что-то вроде микросхемы на