- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (21) »
которое мне удалось перебороть. Иначе, даже не знаю, как это объяснить. А еще этот сон и этот снежный лис. Неужели именно он мне чудился в темноте переулков?
Бабушка что-то рассказывала про мой самовольный поход в горы в семь лет, что тогда меня якобы принес какой-то крупный зверь на спине. Но я, как бы ни старалась, вспомнить этого не могла, потому и не воспринимала всерьез. Разве такое вообще возможно?
Думаю, нет. Потому еще немного поблуждав по закоулкам своей памяти, я окончательно сдалась и решила больше об этом не думать.
Табличка с номером терминала загорелась и на экране телевизора. И над входом в рукав-коридор отразилось: «Начинается посадка на рейс Токио – Асахикава…».
«Так, еще бы на автобус до Фурано успеть…» – подумала я, поднимаясь с сидения в третьем ряду от входа на терминал «7А», ближайший к «7Б», где еще оставались свободные места.
Встречать меня вышли вдвоем. Бабуля принарядилась в кимоно, а сверху накинула куртку и даже напудрилась под старинный японский стиль, как будто собралась на работу в сувенирную лавку для привлечения клиентов. Дед же словно вышел в магазин в своей любимой серой фуфайке. Для полноты умилительной картины ему не хватало только домашних тапочек вместо сапог и старой вязанной шапки с бубоном. Благо Чияки отличная вязальщица, и всех нас снабжала шапками, шарфами, варежками и даже последками своего производства. – Как ты вытянулась! – воскликнула она, глядя на меня своими хоть и морщинистыми, но такими лучистыми и добрыми, глазами. В ответ чуть не расплакалась… и бросилась в распахнутые объятья бабули, как только выбралась из автобуса, минуя трех зевак, с виду европейцев. Следом шепнула уже: – Здравствуйте. Выглянула из-за плеча бабушки Чи, обозревая поле с настоящими сугробами разной величины, а чуть поодаль – хвойный лес, укрытый снежным покрывалом. Не знаю, что я ожидала там увидеть? Вновь звериные глаза? Но нет, снег как снег, деревья как деревья. Значит, все-таки это детская фантазия, или же фобия какая-нибудь? А дедушка между тем принял эстафету и так же стиснул меня в объятьях по-мужски, недолго, но основательно, до хруста костей. – Привет, внуча, – прошептал он тоном больше похожим на ворчание. Однако я-то знала, что он всегда такой. И потому улыбнулась в ответ его скупой гримасе на лице. – Я приготовила твою любимую собу с яйцом! – обрадовала бабуля, снимая с моих плеч рюкзак. Передав его Таро, она приобняла меня за плечи и повела домой, рассказывая без умолку про всех соседей, и вскользь про моих одноклассников, которые остались здесь в Фурано. Половина, конечно, все же уехало: часть в Саппоро и Отару, кто-то на горнолыжный курорт в Тенгуяму. В общем, остались здесь на Хоккайдо. Правда, двое братьев – Кента и Рокуру переехали и вовсе в Осаку на остров Хонсю. У их семьи там филиалы туристического бизнеса – отели и фирма по оказанию трансфертных услуг. И потому эта парочка всегда вела себя надменно со всеми остальными, а чаще всего и вовсе прогуливала школу. – О чем задумалась? – спросила вдруг бабушка Чия, поворачивая к низенькому трехэтажному строению с внешней лестницей на торце здания и длинными балконами – коридорами во весь фасад, очередность чистки которых от снега – извечный спор жильцов. – Да так, вспоминала школу, – ответила я смущенно. До сих пор непривычно столько говорить. С подругой Саюми-чан я, конечно, общались на переменах. Она единственная, с кем вообще поделилась своими страхами, и, наверное, поэтому с ней было как-то легко, непринужденно говорить о чем угодно. А с родными же приходилось взвешивать каждое слово, боясь, что меня посчитают странной, если вдруг проговорюсь про те звериные глаза и темные силуэты, которые видела в детстве. И пока я вновь углублялась в свои мысли, мы уже успели подняться на второй этаж. – Вот мы и дома, – констатировала бабуля, открывая дверь небольшой квартирки всего на три комнаты: зал, совмещенный с кухней, и две маленькие спальни. Одна из них – моя, другая бабушки с дедушкой. – А вот и я, – вспомнив манеры, прибавила к её словам. Разулась и сняла курку, шапку, шарф, пристраивая их сбоку от бабушкиных вещей. Чияки одобрительно закивала. Вошедший следом за мной дед только лишь разулся и скинул с себя фуфайку, вешая её на крючок в боковой стене от двери, да отнес рюкзак в мою комнату. Бабушка меня окликнула: – Ну что, кушать? Или ты примешь ванную? Вода уже набрана, еще не остыла. – Я бы просто покушала, – ответила, не желая мыться. Мне вдруг отчетливо захотелось прогуляться по улице, хоть и скоро стемнеет. Вдруг действительно переборола свою фантазию и можно уже перестать бояться неизвестно чего? – Хорошо. – Бабуля хлопнула в ладоши. – Тогда иди мой руки и к столу. Сделала, как велено, перед тем заглянула на себя в зеркало и скривилась. Вот почему у меня нет этих европейских складочек на веке, как у одноклассницы Маюми? А еще эта ямочка на подбородке все портит. Зато губы полноватые, красивой формы, как и разрез глаз. Волосы? Обычные черные длинные, прямые. В школе у каждой второй такие. Может, сделать пластику? Нет-нет-нет. Мне не разрешат, да и денег на это нет. – Ты где там застряла? – проворчал дедушка. – Иду-у-у! – крикнула из ванной и наконец принялась мыть руки. А когда вернулась к столу, тарелка с рисом уже, как и положено, стояла на своем месте, а поверх неё, что?! Говядина?! Прочитав мое изумление во взгляде, дед Таро хмыкнул. – А ты, что? Поверила? Собу с яйцом можешь и у соседей купить. А Чия решила тебя сегодня побаловать. – У-а-а! Спасибо! – вымолвила в переизбытке чувств. Помню после поступления в Хибию позволила себе жареные шкварки в кафе вместе с Саей, забегали как-то раз. А в другой – собу со свининой. Но тут!.. Тонкие ломтики говядины, обжаренные с двух сторон, источали волшебный аромат! – Ай, – вскрикнула, чуть не ожегшись. – Ну-ну, не спеши, кушай, никто не заберет, – пожурила меня бабуля. – Угу-ум-с – прошамкала я набитым ртом. Нет, вот сейчас точно можно не манерничать. В итоге справилась со своей порцией в два раза быстрее обычного и даже умудрилась объесться, попросив добавки. Вот только праздник – праздником. А непреложное правило: «в семье Ито посуду моет самый младший» – никто не отменял. Потому вздохнула и засучила рукава, приступая к привычному занятию, по которому в Токио уже успела даже заскучать немного, самую малость, но все же. По завершению выглянула в зарешеченное окно над раковиной, выходящее в коридор, и с удивлением заметила, что
Глава 3. Встреча
Япония. Фурано. Автобусная остановкаВстречать меня вышли вдвоем. Бабуля принарядилась в кимоно, а сверху накинула куртку и даже напудрилась под старинный японский стиль, как будто собралась на работу в сувенирную лавку для привлечения клиентов. Дед же словно вышел в магазин в своей любимой серой фуфайке. Для полноты умилительной картины ему не хватало только домашних тапочек вместо сапог и старой вязанной шапки с бубоном. Благо Чияки отличная вязальщица, и всех нас снабжала шапками, шарфами, варежками и даже последками своего производства. – Как ты вытянулась! – воскликнула она, глядя на меня своими хоть и морщинистыми, но такими лучистыми и добрыми, глазами. В ответ чуть не расплакалась… и бросилась в распахнутые объятья бабули, как только выбралась из автобуса, минуя трех зевак, с виду европейцев. Следом шепнула уже: – Здравствуйте. Выглянула из-за плеча бабушки Чи, обозревая поле с настоящими сугробами разной величины, а чуть поодаль – хвойный лес, укрытый снежным покрывалом. Не знаю, что я ожидала там увидеть? Вновь звериные глаза? Но нет, снег как снег, деревья как деревья. Значит, все-таки это детская фантазия, или же фобия какая-нибудь? А дедушка между тем принял эстафету и так же стиснул меня в объятьях по-мужски, недолго, но основательно, до хруста костей. – Привет, внуча, – прошептал он тоном больше похожим на ворчание. Однако я-то знала, что он всегда такой. И потому улыбнулась в ответ его скупой гримасе на лице. – Я приготовила твою любимую собу с яйцом! – обрадовала бабуля, снимая с моих плеч рюкзак. Передав его Таро, она приобняла меня за плечи и повела домой, рассказывая без умолку про всех соседей, и вскользь про моих одноклассников, которые остались здесь в Фурано. Половина, конечно, все же уехало: часть в Саппоро и Отару, кто-то на горнолыжный курорт в Тенгуяму. В общем, остались здесь на Хоккайдо. Правда, двое братьев – Кента и Рокуру переехали и вовсе в Осаку на остров Хонсю. У их семьи там филиалы туристического бизнеса – отели и фирма по оказанию трансфертных услуг. И потому эта парочка всегда вела себя надменно со всеми остальными, а чаще всего и вовсе прогуливала школу. – О чем задумалась? – спросила вдруг бабушка Чия, поворачивая к низенькому трехэтажному строению с внешней лестницей на торце здания и длинными балконами – коридорами во весь фасад, очередность чистки которых от снега – извечный спор жильцов. – Да так, вспоминала школу, – ответила я смущенно. До сих пор непривычно столько говорить. С подругой Саюми-чан я, конечно, общались на переменах. Она единственная, с кем вообще поделилась своими страхами, и, наверное, поэтому с ней было как-то легко, непринужденно говорить о чем угодно. А с родными же приходилось взвешивать каждое слово, боясь, что меня посчитают странной, если вдруг проговорюсь про те звериные глаза и темные силуэты, которые видела в детстве. И пока я вновь углублялась в свои мысли, мы уже успели подняться на второй этаж. – Вот мы и дома, – констатировала бабуля, открывая дверь небольшой квартирки всего на три комнаты: зал, совмещенный с кухней, и две маленькие спальни. Одна из них – моя, другая бабушки с дедушкой. – А вот и я, – вспомнив манеры, прибавила к её словам. Разулась и сняла курку, шапку, шарф, пристраивая их сбоку от бабушкиных вещей. Чияки одобрительно закивала. Вошедший следом за мной дед только лишь разулся и скинул с себя фуфайку, вешая её на крючок в боковой стене от двери, да отнес рюкзак в мою комнату. Бабушка меня окликнула: – Ну что, кушать? Или ты примешь ванную? Вода уже набрана, еще не остыла. – Я бы просто покушала, – ответила, не желая мыться. Мне вдруг отчетливо захотелось прогуляться по улице, хоть и скоро стемнеет. Вдруг действительно переборола свою фантазию и можно уже перестать бояться неизвестно чего? – Хорошо. – Бабуля хлопнула в ладоши. – Тогда иди мой руки и к столу. Сделала, как велено, перед тем заглянула на себя в зеркало и скривилась. Вот почему у меня нет этих европейских складочек на веке, как у одноклассницы Маюми? А еще эта ямочка на подбородке все портит. Зато губы полноватые, красивой формы, как и разрез глаз. Волосы? Обычные черные длинные, прямые. В школе у каждой второй такие. Может, сделать пластику? Нет-нет-нет. Мне не разрешат, да и денег на это нет. – Ты где там застряла? – проворчал дедушка. – Иду-у-у! – крикнула из ванной и наконец принялась мыть руки. А когда вернулась к столу, тарелка с рисом уже, как и положено, стояла на своем месте, а поверх неё, что?! Говядина?! Прочитав мое изумление во взгляде, дед Таро хмыкнул. – А ты, что? Поверила? Собу с яйцом можешь и у соседей купить. А Чия решила тебя сегодня побаловать. – У-а-а! Спасибо! – вымолвила в переизбытке чувств. Помню после поступления в Хибию позволила себе жареные шкварки в кафе вместе с Саей, забегали как-то раз. А в другой – собу со свининой. Но тут!.. Тонкие ломтики говядины, обжаренные с двух сторон, источали волшебный аромат! – Ай, – вскрикнула, чуть не ожегшись. – Ну-ну, не спеши, кушай, никто не заберет, – пожурила меня бабуля. – Угу-ум-с – прошамкала я набитым ртом. Нет, вот сейчас точно можно не манерничать. В итоге справилась со своей порцией в два раза быстрее обычного и даже умудрилась объесться, попросив добавки. Вот только праздник – праздником. А непреложное правило: «в семье Ито посуду моет самый младший» – никто не отменял. Потому вздохнула и засучила рукава, приступая к привычному занятию, по которому в Токио уже успела даже заскучать немного, самую малость, но все же. По завершению выглянула в зарешеченное окно над раковиной, выходящее в коридор, и с удивлением заметила, что
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (21) »