поделаешь?

Мать...

***

На следующий день, примерно в это же время, Кларенс Аргайл вошел в спальню к супруге, опустился на кровать и взял тонкую руку в свои - горячие и сухие.

- Дотти, он уехал.

Умирающая приподнялась на кровати.

- Точно, Рен?

- Абсолютно. Я лично проводил его до телепорта и ушел только после его срабатывания.

- Сигнализация?

- Все чисто.

- Слухачи?

- Ничего нет, я лично проверил.

- Можно выходить? - обрадовалась женщина.

- Да.

- Фууууу! Я уж боялась, у меня вся кожа слезет под этой гадкой краской!

- Дотти, выбора не было. Магией тебя замаскировать нельзя, мальчик неглуп, он бы это проверил в первую очередь. А краску магией не определить.

- Но чешется - ужасно!

Женщина принялась водить губкой по лицу.

Первой сдалась пудра, потом румяна, тени, и наконец - воск.

- Не смотри на меня, я страшная.

- Ты у меня всегда очаровательна.

Женщина хмыкнула.

- Он и правда заклинание кастовал. Проверял, паршивец...

- Хорошо, что диагностические заклинания ему удавались через раз, - хмыкнул любящий отец. - То ли дело - боевые.

- Наследственность у вас такая, у Аргайлов, - хмыкнула дама. - Вытащи кристалл из подушки, пожалуйста. Он ужасно неудобный....

- Как скажешь, Дотти, - отозвался лорд и герцог. И послушно принялся потрошить подушку, в которую так же, лично, засовывал кристалл с заклинанием искажения.

Стоил кристалл дорого, размером был с кулак, так что надо его сразу и достать, и в сейф отнести. Его еще раз на десять - пятнадцать хватит, потом рассыплется, конечно, но ведь это - потом.

А сейчас он свою функцию выполнил.

Рональд раз скастовал диагностику, два, а потом и уверился, что Дотти больна. Потому как кристалл успешно показывал кучу проблем, несовместимых с жизнью, вид у матери тоже был страдальческий, а больше никаких заклинаний и рядом не было.

Что ж.

Поедешь ты, сынок, в академию АКМ, ректором.

А уж я позабочусь, чтобы ты женился к концу года. Сколько гулять-то можно?

Хватит, опыт есть - пора внуков делать. Авось, справишься.

Глава 1.

- ...его тело накрыло ее разгоряченной волной, и они сплавились воедино...

- Отдай книгу! Сели! Немедленно!

Лежащая на кровати блондинка протянула руку, но книжки не дождалась. Сели продолжала небрежно листать страницы.

Со стороны казалось, что она просто переворачивает их, но подруги отлично знали, что Селия читает. И более того, понимает прочитанное, может пересказать, едва ли не дословно, а потом и вспомнить. Через пару месяцев, например.

- Это что - пособие по металлургии? Сплавились они?

- Главное - не склещились, - меланхолично выдала в потолок третья девушка.

Красотки в комнате подобрались - одна к одной.

На кровати лежала блондинка в лучших традициях любовных романов. С длинными золотыми волосами, огромными голубыми глазами, симпатичным личиком и прочими достоинствами весьма выдающихся размеров.

Книгу у нее отняла вошедшая в комнату рыженькая барышня. Невысокая, чем-то похожая на симпатичную умную мышку. Живое выразительное личико с остреньким носиком, стройная фигурка, большие карие глаза - и длинная рыжая коса. Кончик косы она заправила за пояс, да так и забыла высвободить.

Третья девушка могла бы послужить натурщицей для художника, ваяющего богиню Победы.

Высокая, пропорциональная, с фигурой прирожденной спортсменки, черноволосая и черноглазая, с коротко остриженными волосами и без малейших признаков косметики, она сидела на стуле, забросив ноги в кожаных штанах на стол и даже чуть покачивалась.

- А, вот еще... мои каблучки громко цокали по лестнице, утопая в тишине зала...

- Селия, это роман! Ро-ман, понимаешь?

- Нет, не понимаю...

- Анна хочет сказать, что их читают не умом, а сердцем, - снисходительно пояснила черноволосая.

- Да! - подтвердила блондинка.

- А знаки препинания и падежи каким органом расставляют? - с чисто научным интересом поинтересовалась Селия.

- Вот уж не знаю, - брюнетка потянулась, немного не рассчитала, и если бы Селия не поддержала ее под локоть, свалилась бы на пол. - Спасибо.

- Не за что. Держи, Ани. Читай про своих металлургов-энтузиастов.

Анна задумалась, полистала книгу...

- Он таранил меня с неутомимостью молота, бьющего по наковальне и мое тело извивалось в конвульсиях под невидимую мелодию...

- М-да, - впечатлилась уже и брюнетка.

Блондинка сунула книгу под подушку и вздохнула.

- Злые вы. Но что поделать, если книгу Розабелинды Отчаянной я уже дочитала, а новинка выйдет только через месяц?

- Почитать учебник? - предположила Селия. - Говорят, к новому учебному году полезно это делать.

- Вот еще!

- Не хочу! - в один голос отозвались подруги. И посмотрели на Селию.

Даже ресницами попробовали похлопать.

- Сели, ты же нам будешь рассказывать сказки на ночь?

- Куда я от вас денусь, - пожала плечами рыженькая.

"Сказки" она начала рассказывать еще неделю назад, благо, программу знала наизусть. И учебники тоже.

Что сложного - рассказать подругам перед сном теорию кристаллов или агромагию...

И девочки вспомнят, и она сам повторит... сколько лет они уже так поступают?

Да уж лет пять.

***

Пять лет назад.

Было страшно.

До тошноты страшно, но Анна-Лиза только сильнее выпрямилась.

Вот так!

Она красивая, и она всегда будет храброй. Она папе обещала.

А мама ее отправила в академию, и она теперь будет здесь учиться, и жить здесь будет, и ей двенадцать лет, тот возраст, когда в ребенке просыпается магия.

В Анне-Лизе она вот, тоже проснулась. Душевно так проснулась, половина города узнала.

День сложился неудачно...

С утра ее начали изводить сводные сестрички. Спрятали туфли и измазали платье.

Пока Анна-Лиза искала их и переодевалась, она опоздала к завтраку, и мама ее отчитала. И ничего вкусного ей не досталось, только холодная овсянка. Она и горячая-то не слишком съедобна была, а уж холодная, на воде - и вовсе склизкая гадость. Но отчиму варили только такую, у него вечные проблемы с желудком.

Потом мистрес Луиза рассердилась, потому что Анна перепутала короля Карла Первого и императора Карла Пятого. Хотя какая разница, если они оба уже давно умерли?

В результате Анне досталось линейкой по ладошкам, а это больно.

Обед тоже не задался, потому что подали суп из шпината, а у Анны от него всегда живот болел. Но съесть все равно пришлось...

После обеда тоже было плохо - живот болел, так что Анна лежала, читала и грустила. И книга тоже закончилась плохо, в ней все умерли.

Вот зачем пишут такие книги?

Правильно, чтобы портить настроение маленьким девочкам.

А девочки уже не такие и маленькие...

А вечером, когда она пошла в библиотеку, на нее налетел сводный брат. Или - сводный гад, как она его называла про себя. Впихнул ее