женщина!

— А я-то что могу сделать?

— Вы все можете!.. Мне про вас рассказывали Инна Константинна, и Анна Степанна, и Сусанна Алексанна. Погадайте мне, во-первых, а во-вторых, дайте мне какое-нибудь средство, чтобы он меня любил бы безумно!

Вы понимаете? Она принимает меня за бабу Капу.

«Ну, — думаю, — я тебе дам средство! Раз ты такая „культурная“ и веришь в средства, я тебе помогу!» И потихоньку посылаю своего внука в аптеку за касторкой. А сама говорю этой фифе:

— Сделаю. Все я для тебя, красавица моя, сделаю, только сразу такое средство не сварганишь. Надо нам над ним похлопотать, наговор произнести…

Да. Для оттяжки времени села я ей гадать на картах. Раскинула, значит, колоду и плету:

— Угу. Видно, что около вас крутится бубновый король, а его на себя оттягивает бубновая же дама и при ней три валета мал мала меньше.

Она аж заходится от удивления:

— Ну, точно! Точно! Скажите, как это карта все знает!

А я дальше:

— Безусловно, эта бубновая дама на вас подала заявление в червонную организацию за трефовое разложение…

Она:

— Да, да, да! Точно!

Я:

— Но в этом деле произойдет неожиданный переворот через пиковый пузырек, который вы получите от пожилой дамы неопределенной масти… Не благодарите, а то не сбудется!

После этого выхожу я на кухню, а в комнату заместо себя пустила черную кошку, ну, Капину… Кошка ходит вокруг этой дурехи, мяукает, а дуреха млеет и думает: может, сейчас кошка ей тоже что-нибудь объяснит или предскажет…

А я тем временем с касторки ярлычок соскребла, сунула пузырек в карман себе. Потом в другую бутылочку намешала скипидару, машинного масла, перцу и уксусу — всего граммов восемьдесят. Тоже пробочкой заткнула и несу этой фифе.

— Вот, — говорю, — вам два средства: заговоренное масло, на нем своему голубчику сделайте винегрет или рыбу зажарьте. Это раз. А из второй склянки подлейте ему в кофе две ложки уже после масла. Как будете подливать, то произносите чудодейственные слова: «Лейся, лейся, скипидар, мне верни любовный дар, чтобы я бы да ему полюбилась самому; а кто будет поперек, чтобы в скорый, значит, срок отвалилась от него, — во и боле ничего!» Запомнила?

Она губами пожевала-пожевала и кивает головой.

— Кажется, уже помню!.. Сколько я вам обязана?

— Ох, — говорю, — это средства дорогие: по двести рублей каждое. (Я расценкам у бабы Капы научилась).

Фифа выворотила всю сумку, достала полтораста рублей и еще снимает с пальца колечко с бирюзой.

— Возьмите пока вот это, а я на неделе у вас обменяю бирюзу на деньги…

Я все спрятала в шкаф, проводила ее до дверей и стала ждать, когда мои приворотные зелья подействуют. А подействовали они, видать, очень скоро: на другой день уже часа в четыре звонок. Кто-то из жильцов открыл дверь, а в подъезде стоят: плотный гражданин в кожаном пальто, за ним моя фифочка, вся заплаканная, кудри висят сосульками…

А сзади, вижу, милиционер.

Входят они в квартиру, я из-за своей двери наблюдаю, что будет.

А на кухне аккурат баба Капа разливала свое снадобье в шестьдесят бутылок. Сама, значит, хлопочет, и невестка, и племянница… И еще Капа на них ворчит:

— Вы ускуса-то поменьше расходуйте, только бы пахло!.. Водички, водички доливайте: от нее никакого вреда быть не может…

Гражданин в кожаном прямо к ней.

— Вот тебя-то, ведьма проклятая, мне и надобно! Ты это чем меня отравила, а?!

Баба Капа норовит от него отойти, а уж тут милицейский ей предлагает:

— Давайте, гражданка, составим акт на вашу нелегальную аптеку. Это вы что разливаете?

Она мек-бек… А фифа протерла заплаканные глаза — они у ней все черные от туши размазанной — и визжит:

— Это не она! Не она мне давала средства!

— А кто же?

Тут я выхожу вперед и заявляю:

— Ну, я давала Вот вам ваши деньги и колечко. А что касается до самого зелья, то ничего опасного: масло было касторовое.

Гражданин восклицает:

— Я так и думал!

— Конечно, — говорю, — вам виднее. А второе средство — тоже домашнее, безо всякого яду.

— Да зачем вам это нужно было?!

— А затем, чтобы ты одумался, понял, с какой дурой ты путаешься, ради кого жену бросил! Вот зачем!

Этот в кожаном пальто сразу застеснялся так и говорит:

— Ну, я пошел… Вы ведь мой адрес знаете, товарищ лейтенант…

Фифа к нему:

— Куда вы?

— Туда, — говорит, — где меня не будут отравлять разными зельями!

И — будьте здоровы — ушел.

А милицейский сказал:

— Ну, этот случай насчет касторки нас прямо не касается. А вот гражданка с оптовой продажей — другое дело. Вторично предлагаю: давайте составим акт. Вот вы будете понятою!

Это я то есть.

Баба Капа уже перестроилась и заявляет:

— Никакой аптеки тут нет. Просто я мыла посуду под квас.

— Хорошо, — говорит милиционер, — это под квас. А в отделении у нас еще четыре заявления на вас. Пройдемте сейчас!

Так и закончились у бабы Капы сразу и врачебная практика, и аптека, и гадания для посторонних. Она теперь гадает: что с нею самой будет?..