легенду — «историю» её жизни. Как мы с Семянчиковым и предполагали, основным её заданием была попытка соблазнить меня. Второй важной задачей являлась проверка моей национальности. Кстати, её я провалил в первые же минуты нашей встречи. Жаргал мигом определила, что никакой я не монгол, как по чертам лица, так и по тому, что я не понял её приветствие на родном языке. У учительницы оказалось отличная наблюдательность, плюс, неплохая подготовка.

Шелехова прислали в поддержку Озерову, посчитав, что я теплее приму гостей и быстрее раскрою перед ними душу, увидев среди них знакомого человека. Заодно он должен контролировать своих спутников — Озерова и Болдын. Два сержанта были его людьми и играли роль обычной силовой поддержки, никаких тайных приказов у них не имелось.

Узнав, что хотел, я покинул гостей. Перед этим приказал восстановить метки на двери и окнах, которые энкавэдэшники поставили из ниток, соли с пылью и прочего мусора. Ну, и чтобы забыли о допросе. Свой сон они спишут на усталость из-за тяжёлой и опасной дороги. Ну, а если что-то заподозрят, то… пускай. Сами пришли ко мне с камнем за пазухой, так что, я в полном своём праве.

Глава 2

— А Красная Армия поможет?

— Ситуация на фронтах очень сложная, — без притворства вздохнул Озеров. О том, что он сейчас не кривит душой, сообщила и его аура. Наверное, за всё время это были первые честные слова без экивоков и второго дна.

У нас с ним сейчас беседа о том, чем мы — я и СССР — можем помочь друг другу в данный момент. Я поднял одну из тем, которую указал в письме, переданном правительству страны через Шелехова. Конкретно тему удара по немцам в направлении Витебска.

— Чем сложная? — давил я. — Мои люди уничтожили несколько аэродромов вместе с самолётами и аэродромным имуществом. Я оттянул часть сил гитлеровцев на себя, и это я ещё молчу про уничтоженную дивизию, которую фон Зайден снял с фронта. По моим данным, в том районе, про который писал, у немцев не такая уж и крепкая оборона. А без авиации и вовсе как из мягкой глины.

— В Москве очень положительно оценили ваш вклад в войну. Но то, что немцы ослабили напор на указанном участке, помогает нашей армии лишь тем, что она восстанавливает силы и пополняет ресурсы. Если наступать имеющимися частями прямо сейчас, то они понесут страшные потери, — развёл руками собеседник. — Я вам открою военную тайну: в конце января планировался удар на Витебск с северо-востока совместно с партизанскими отрядами, воюющими с оккупантами в районах к северу от города, в стык между немецкими армиями «Север» и «Центр». Но наша разведка получила информацию о свежих подкреплениях, прибывших в Витебск, Полоцк и Городок. Вместе с этим подразделения предателей, полицаев и охранные немецкие части нанесли несколько тяжёлых ударов по партизанским отрядам, часть заблокировали в болотах, других вытеснили из района предполагаемого наступления. Из-за этого наступление было отложено, а в преддверии распутицы никто не станет атаковать. Сами понимаете, что по раскисшим дорогам будет просто невозможно подвозить припасы для наступающих частей.

— Вы намекаете, что это из-за меня сорвалось наступление? Ведь это против меня немцы бросили часть своих подкреплений и науськали на партизан ренегатов? — приподнял я левую бровь. Хотелось добавить, что те части, которые устроили партизанам «сладкую» жизнь и попытались прищучить меня, были сняты с фронта, а не прибыли из тыла. Но подумал и не стал. Возможно, союзники решили посмотреть, как я выкручусь, и что может магия. Или, что более вероятно, в их рядах сидит вражеский агент, который смог так ловко подать разведданные, что по ним выходило всё наоборот, чем в реальности. Либо занимает он высокое место, достаточное для того, чтобы отложить наступление, приведя ряд доводов и данных.

— Что вы, ничуть. Я просто пояснил некоторые моменты… — изобразил он намёк на улыбку. — Понимаете, товарищ Киррлис, сейчас такое шаткое положение на данном участке фронта, что удача может легко упасть в те или иные руки от самого крошечного вмешательства. Таким стали карательные акции полицейских и охранных частей против партизан и мирного населения. В результате чего мы лишились проводников и важных разведсводок, передаваемых нам партизанами и подпольем в Витебске. И таким может стать ваша помощь. Возможно вы, товарищ Киррлис, как-то сумеете помочь своими особенными возможностями?

Я откинулся на спинку самодельного стула и отвёл взгляд в сторону окна, принявшись рассматривать серый пасмурный пейзаж за стеклом. Вот уже второй день я общаюсь с Озеровым и слышу только пустую «воду» в ответ на мои слова и просьбы (почти требования) предоставить амулеты, суперсолдат, ресурсы и прочее, чего так «не хватает Красной Армии для мощного удара по захватчикам». Я-то не против, но пока что не вижу серьёзного шага навстречу со стороны СССР. Без этого не будет сотрудничества, построенного на взаимном уважении. И чем больше стану делать уступок, тем меньше стану получать помощи и больше требований с условиями. Мне такого точно не нужно.

— Сейчас я могу только сдерживать те силы, которые немцы используют против меня и перебросят в этот район в ближайшее время.

— А вы знаете, какие именно? — заинтересовался он.

— Триста шестьдесят первый пехотный полк из сто восемьдесят четвёртой дивизии сейчас пополняется и отдыхает в Минске. Снят с фронта неделю назад. Ещё один полк, вроде бы пятьсот восьмой, стоит там же и прибыл из Германии в конце февраля для пополнения частей первого эшелона четвёртой армии. Также в Полоцк вот-вот должны прибыть два литовских батальона, набранных из ваших бывших солдат, которые перешли на сторону немцев в июне прошлого года. Если не ошибаюсь, то служили они в сто восемьдесят четвёртой и сто семьдесят девятой территориальной стрелковой дивизии.

От моих слов лицо военинженера перекосилось, словно он съел дико кислое яблоко. Видно, что эта тема для него очень болезненная и неприятная.

— Виновные в этом уже понесли серьёзное наказание, — выдавил он из себя.

— Мне от этого не легче. Самое интересное, что в Минск вскоре должна прибыть свежесозданная специальная лёгкая бригада, которую уже успели прозвать «охотниками на партизан». В ней количество солдат на три обычных полка, с миномётами, лёгкими орудиями, танками. По слухам в Витебск перебросят три или четыре кавалерийских эскадрона из пятой конной дивизии для рейдов в лесах против меня. Теперь враги знают, что ожидать от меня и по глупости не полезут в ловушку. Вот потому я и прошу ударить по немцам всеми силами. Хотя бы