Мы выпили по моей инициативе. Я начал уже тяготиться этой встречей, но Андрей не мог остановиться:
- После пожара меня повезли в концлагерь где-то на севере Подмосковской губернии. Бал там правили пролеченные наркоманы и пьяницы, стражниками были наркоманы, отсидевшие в лагере месяцев по девять. Начальники лагеря, люди не русские, приезжали пару раз в месяц. В столовую ходили строем под строгим присмотром. Кормили убого - пустой суп, каши с резаными фруктами. Удивительно было видеть, как твой сосед по столу, изголодавшийся хилый человечишка съедал все, что оставалось - недоеденное другими, добавки, оставшийся хлеб. Повара - ими назначались лагерники, старались, но выходило не у всех. Медик был тоже из заключенных. Он, бывший слесарь, мерил давление и выдавал лекарства, если ты их купил или прислали. Посылки родственников заключенных разбирались надзирателями. Лучшее они забирали себе, оставшееся отправляли на кухню. Распорядок дня был составлен так, что свободы для мысли не оставалось. Каждый заключенный должен был записать за день 30-50 впечатлений, их классифицировать и объяснить. Эти записи разбирались на собраниях, которые проводили заключенные со стажем. Эти собрания иногда затягивались до часа ночи, а подъем - в восемь. Утром после уборки и завтрака, проводились двухчасовые собрания по разбору кляуз заключенных друг на друга: тот не потушил свет, этот назвал водку водкой, а наркоту - наркотой и так далее. Раз в неделю показывали фильмы о притонах, в которых гнили заживо наркоманы. Знаешь, я ни разу не сталкивался с наркоманами, и вдруг сразу цирк. Узнал такое! Что продажу наркотиков крышуют менты, что почти все люди вокруг меня - преступники. Одни прятались от правосудия, другие признавались в таких диких поступках - в избиениях, кражах, разбоях, езде по дорогам в полной отключке, третьи - что сажали своих половых партнеров, чтоб не сесть самим. Из всего кагала человека четыре хотело вылечиться, другие мечтали о свободе, чтобы начать с начала, и была девушка которая хотела стать химиком, чтобы иметь возможность составлять безопасные наркотики, то есть безопасно отключаться...
ДВОРЕЦ ТЕРПИМОСТИ
Вопрос физического и морального улучшения человеческого общества стоял давно, вспомните хотя бы спартанцев, бросавших неудачных, по их мнению, детишек в пропасть. Невиданный до того цунами улучшательских идей был вызван промышленной революцией. Мощная волна идеализма родила «Манифест коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, нацизм, изобретенный Томасом Карлейлем, открытие Чарльза Дарвина, доказавшего, что все живое само по себе совершенствуется, то есть приспосабливается к условиям среды обитания. Френсис Гальтон, его двоюродный брат, так вдохновился открытием Чарльза, что изобрел евгенику - учение о селекции применительно к человеку, а также о путях улучшения его наследственных свойств. Изобрел - и понеслось, поехало! Тут же родились сверхчеловек (скорее, надчеловек) Ницше, фашизм, появился космизм Николая Федоровича Федорова, идеи Циолковского о неизбежном перерождении человека в некую форму лучистой энергии, а именно в светящийся шар, путешествующий в космосе. Кстати, Константин Эдуардович считал, что животные, как неполноценные существа, в конечном счете, должны быть уничтожены, а превращение в светящиеся бессмертные шары сделает ненужным деторождение. И вот, именно таким образом, идеи физического и морального улучшения человеческого общества, передвигаясь по истории зигзагами, необходимо родили Гитлера, ради этой «высокой» цели уничтожавшего психически больных, а также евреев и другие «неполноценные» народы, именно эти идеи необходимо родили Ленина, Сталина, ГУЛАГ, Освенцим и ядерную бомбу, вмиг превратившую злых японцев в добрых.
К чему я все это? Да просто интересно, ведь протрите глаза и посмотрите – море отступило, значит, уже мчится к нам новое цунами. Что оно нам принесет? Ну, много мусора, это понятно, много смертей, а также ананасы с кокосами новых идей. Среди последних самой цунамистой выглядит идея толерантности, то есть терпимости. Иными словами мир наш усилиями гомосексуалистов и религиозных фанатиков пещерного уровня развития превращается во дворец терпимости, ну, или дом, если хотите.
Ну вот, слова найдены. Мы с вами живем сейчас в Доме терпимости, мы терпим, стараясь получать удовольствие. Коммунизм и повсеместно хорошие и здоровые люди нам уже не нужны, нужен вазелин, чтобы прямая кишка не треснула в самый неподходящий момент…
ПРИРОДА ЗАКЛАДЫВАЕТ В ЧЕЛОВЕКА СВОЛОЧНЫЕ КАЧЕСТВА,
...Жестокость, коварство, бессовестность, так же, как и тупость, их мать, нужны природе и обществу, как земля и воздух. Природа закладывает в человека сволочные качества, чтобы выжить, и потому они, эти качества, не исчезли, как хвост и сплошной волосяной покров; они нужны, чтобы как можно больше людей умерло, то есть было изведено ближними, до того, как мутации превратят их в мины замедленного действия, мины, срабатывающие через десятки лет.
Она, эта природа, делает все, чтобы не сжечь себя теплом десятков миллиардов человеческих тел и того, что их согревает. Она рожает пассионариев, затевает войны, революции и контрреволюции, пропитывает государства коррупцией и преступностью. Она это делает, чтобы не убить своих носителей запредельной численностью. Природа это делает, но получается не очень - ведь мы ее дети...
Давайте посмотрим вокруг! Что мы увидим? Мы увидим бесчисленное множество никому не нужных людей, людей, не нужных ни государству, ни родителям, ни близким, ни даже самим себе. В одной только России официально насчитывается от полутора до пяти миллионов брошенных детей. А кто может бросить собственного ребенка? Только зряшный человек. И эти зряшные