Вчера вечером она получила усиленную дозу болеутоляющих и, собрав силы, занялась приведением внешности в порядок. Прежде всего сделала макияж. Ничего особенного не потребовалось, все как раньше: тональный крем, тушь, помада. Посмотревшись в зеркало, осталась довольна. На нее смотрела зеленоглазая красавица с чуть усталым взглядом, который не портил впечатления, наоборот, придавал загадочности. Хорошо - болезнь не отразилась на лице. Вовремя она уходит.
Расчесала волосы, разложила по плечам. Раньше она красилась в блондинку и выглядела ярче подруг. С легкостью завлекала любого парня, который понравился.
Однажды они поехали отдыхать на Ибицу, самый гламурный остров Европы. Летом там столпотворение - днем на пляже, ночью в барах. Музыка и танцы с утра до вечера. Выпивка, секс и снова - музыка и танцы. Нескончаемая фиеста.
Ночью там никто не спит, чтобы не терять время. Да и невозможно заснуть. Подвыпившие туристы громогласными толпами перемещаются из одного заведения в другое - орут, перекликаются, спорят, поют. Машины добавляют хаоса: снуют по улицам, не сбавляя скорости, ревя моторами, сигналя беспрестанно, залихватски скрипя тормозами. Ночь на Ибице - это день, сошедший с ума.
В баре "Мамбо" Анабелла познакомилась с Селимом из Афганистана. Таких парней она в Голландии не встречала - волнистые, черные с блеском волосы, и такие же черные с блеском глаза. Селим приехал в гости к отцу, владельцу бара, чтобы помочь в высокий сезон. Помочь получалось не очень - он предпочитал общество Анабеллы обществу вечно пьяных посетителей.
Ради уединения они иногда уплывали на Форментеру - одинокий остров с хрустально чистой водой. Часами бродили по пустынным пляжам, взявшись за руки. Мечтали, что поженятся и будут жить вместе на Ибице, весело и счастливо.
Именно такие мечты нравились Анабелле - образные, яркие, как путешествие в Страну сказок. Интересно его совершить, когда вдвоем. Одна она никогда не мечтала. Любая мечта для нее несбыточна, даже самая простая. Важно другое. То, что сейчас. "Carpe Diem". Лови момент, живи настоящим - ее девиз.
Да, блондинкой она выглядела юной, очаровательной покорительницей сердец. Сейчас выглядит красивой и взрослой.
Надела лучшее свое выходное платье - белое, короткое, на бретельках, переливающееся стразами. В полумраке бара, при сверкающих огнях цветомузыки оно будет сиять.
В сопровождении верных Марайки и Эстел отправилась к машине.
В дороге молчали. Потом Эстел не выдержала, озабоченно спросила:
- Как себя чувствуешь?
Анабелла поняла. Подруга спрашивала не про ее сегодняшнее самочувствие, а вообще.
- Мне хорошо. Я спокойна. Готова к тому, что ожидает. Отправлюсь в дорогу. Только жаль, что оттуда невозможно вернуться и рассказать.
Она на самом деле не верила, что смерть - это конец всего. Нет, это просто переход в другую реальность. Дорога в Сказочный лес. Как в Эфтелинге - где деревья рассказывают волшебные истории, фонтаны умеют петь, а эльфы часто-часто машут крылышками, привлекая аромат грез. Которые окутают Анабеллу, пошлют сладкие сны, те, которые она сама захочет увидеть...
Зябко поежилась. Сентябрь в Амстердаме не то что июль в Испании. Если бы мечты имели свойство осуществляться, она сейчас жила бы с Селимом на Ибице. Или на его родине. С любимым везде хорошо, пусть бы ей даже пришлось изменить стиль одежды. Как-то Анабелла представила себя на улицах Кабула. Примерила шарфики и шали, закутывая в них пол-лица, по примеру мусульманских женщин. Зеленый шарфик идеально подошел бы к ее зеленым глазам.
У бара их встретила толпа друзей и знакомых. Первой подскочила целоваться-обниматься рослая Бриджит, которую в их компании недолюбливали за бесцеремонность. Во время лобызаний она ляпнула невпопад:
- Ну что, сегодня гуляешь, завтра засыпаешь?
Слова ее резанули слух. Анабелла не далала трагедии из собственного ухода, но и не собиралась представлять как нечто развлекательное, типа мюзикла. Устроила вечеринку, чтобы вместе повеселиться, потом проститься с друзьями. Холодно отстранив Бриджит, она прошла в бар.
Вечер удался.
Пропустив рюмочку как прежде, Анабелла веселилась от души - беспечально, беззаботно. Не вспоминала ни о прошлом, ни о будущем. Жила моментом.
После полуночи ведущий объявил:
- А сейчас подходим к нашей славной либелле-Арабелле поздравить с днем рождения!
Друзья принялись ее осторожно тискать и говорить подходящие слова. Анабелла отвечала что-то и посматривала в сторону барной стойки, где сидел Робин. Он не торопился подходить. Подолгу смотрел на нее, нервно постукивая по стойке круглой картонной подставкой для стаканов. Потом соскочил со стула и торопливо скрылся в коридорчике для персонала.
Робин пришел проститься на следующий день рано утром. Лег рядом с Анабеллой и, ни слова не говоря, заплакал. Стало его жаль. Хотелось обнять, прижать к груди, как ребенка, утешить. Сказать, что все будет хорошо. И у него, и у нее.
Но рука не поднималась. И говорить было трудно. И плакать не имела слез.
Она поцеловала его непослушными губами, прошептала:
- Не... надо... плакать... Я... тебя... люблю...
Закралась нелогичная и в то же время очень простая мысль: хорошо ей - уходит, избавляется от земных тревог и боли, а каково им, тем, кто остается, кто любит ее... Странно. А каково ей - умирать?..
Ровно в одиннадцать пришли три врача, одного из которых она знала - ее домашний доктор Бройс, подтянутый здоровяк с загорелым лицом. Присев на кровать, он ласково взял ее за руку, спросил:
- Ты уверена? Не передумала?
Анабелла слабо качнула головой - нет.
Они развернули ее кровать, поставили ближе к окну - там, как на празднике, сияло