class="book">— Жена?

Я отрицательно мотаю головой.

— Ну хотя бы друзья у тебя есть?

— Да не особо, — признаюсь я.

— А братья или сестры?

— Я единственный ребенок в семье.

— Черт. А ты одинокий.

Еще одно точное наблюдение. Хотя в моем случае одиночество — это выбор.

— Кто самый важный человек в твоей жизни? — спрашивает она. — Родители не в счет.

— Прямо сейчас?

Она кивает:

— Да. Прямо сейчас. Кто самый важный человек в твоей жизни?

Мгновение я размышляю над ее вопросом и понимаю, что под пулю бросился бы только ради своей матери. Мне нет дела до ребят из группы. Они для меня скорее коллеги, с которыми у меня нет ничего общего. И раз уж родители не считаются, на ум приходит лишь эта девчонка.

— Думаю, ты, — отвечаю я.

Она наклоняет голову и с прищуром смотрит на меня.

 — А это печально. — Девушка поднимает ноги и, оттолкнувшись от стены бассейна между моих ног, отплывает. — Тогда мне стоит постараться, чтобы эта ночь стала для тебя приятной. — У нее игривая улыбка. Манящая.

Я принимаю ее приглашение, положив телефон на бетонный бордюр рядом с опустевшей пивной банкой. Затем снимаю рубашку и замечаю, что девушка следит за тем, как я полностью погружаюсь в воду.

Теперь мы оказываемся напротив друг друга, и, черт меня подери, если она каким-то чудом не стала выглядеть еще красивее.

Мы плаваем, неспешно кружа и старательно избегая прикосновений, хотя совершенно очевидно, что нам обоим этого хочется.

— Кто ты? — спрашивает она.

— Бас-гитарист.

Она хохочет, и ее смех совсем не похож на ее звонкий голос. Он нарочитый и резкий, и нравится мне, возможно, даже больше.

— Как тебя зовут? — поясняет она свой вопрос.

— Лидс Габриэль. — Мы все так же кружим. Склонив голову, она будто обдумывает мое имя.

— Лидс Габриэль — имя как раз для фронтмена. Почему ты играешь в чужой группе? — Она продолжает задавать вопросы, видимо, не особо заинтересованная в ответе. — Тебя назвали в честь города в Англии?

— Ага. А тебя как зовут?

— Лейла, — она отвечает шепотом, будто открывает мне тайну.

Прекрасное имя. Уверен, единственное имя, которое ей бы подошло.

— Лейла, — зовет кто-то у меня за спиной. — Открывай. — Оглянувшись, я вижу, что сзади меня стоит невеста и протягивает что-то Лейле. Та подплывает к ней, высовывает язык, а невеста кладет маленькую белую таблетку прямо по центру ее языка. Лейла проглатывает, и я понятия не имею, что это было, но выглядело чертовски сексуально.

Она видит, что мой взгляд прикован к ее рту.

— Лидс тоже хочет, — говорит Лейла, протягивая руку за второй таблеткой. Невеста отдает ей еще одну и уходит. Я не спрашиваю, что это. Мне все равно. Я так сильно ее хочу, что стану Ромео для этой Джульетты и приму любой яд, который она пожелает мне дать.

Я открываю рот. У нее мокрые пальцы, и часть таблетки растворилась, не успев коснуться моего языка. На вкус она горькая, и ее сложно проглотить, не запивая, но я справляюсь. Часть разгрызаю зубами.

— Кто был самым важным человеком в твоей жизни вчера? — спрашивает Лейла. — Пока не повстречалась я?

— Я сам.

— Я сбросила тебя с пьедестала?

— Похоже на то.

Легко и плавно она ложится на спину, будто в воде быть для нее привычнее, чем на суше. Затем вновь устремляет взгляд в небо, раскинув руки в стороны и делая вдох полной грудью.

Я прислоняюсь к стенке бассейна и хватаюсь руками за бетонный бордюр. Сердце колотится в груди, а кровь словно загустела.

Не знаю, что за наркотик она мне дала — может быть, экстази или какой-то другой стимулятор, потому что эффект от него мгновенный. Ощущения в груди сейчас кажутся мне гораздо отчетливее, чем в любой другой части тела. Сердце будто распухло и не помещается в грудной клетке.

Лейла так и лежит на воде, а ее лицо оказывается возле моей груди. Девушка прямо передо мной. Стоит мне чуть-чуть наклониться, и она уже не будет смотреть в небо. Она будет смотреть на меня.

Черт, отличная дурь.

Мне хорошо. Я чувствую себя уверенно.

Вода вокруг нас так спокойна, что кажется, будто Лейла парит в воздухе. Глаза у нее закрыты, но, когда ее макушка врезается мне в грудь, она распахивает их и смотрит так, словно ждет от меня каких-то действий.

И я действую.

Наклонившись, нежно касаюсь губами ее губ. Затем сжимаю нижнюю в перевернутом поцелуе. Прикосновение ее губ как легкий взрыв, пробуждающий скрытые под каждым сантиметром кожи минные поля. Это странно и удивительно, потому что она все так же лежит на поверхности воды. Я погружаю язык в ее рот, но не убираю руки с бетонного парапета, потому что по какой-то непонятной причине чувствую себя недостойным прикасаться к ней.

Она лежит неподвижно, раскинув руки в стороны, и шевелит одними лишь губами. Я даже рад, что наш первый поцелуй был в перевернутом положении, ведь теперь я могу с наслаждением предвкушать наш первый нормальный поцелуй лицом к лицу. Теперь мне больше никогда не захочется целоваться с девушкой без волшебного эффекта от таблеток, которые нам дала невеста. У меня такое ощущение, будто с каждым ударом мое сердце становится не больше монетки, а потом раздувается до размеров барабана.

Оно стучит не так, как положено. Больше не слышно тихого бум-бум, бум-бум, бум-бум. Теперь раздается дзынь, а потом БУМ.

Дзынь-БУМ, дзынь-БУМ, дзынь-БУМ.

Я больше не могу целоваться вверх ногами. Так у меня возникает ощущение, что мы не можем приладиться друг к другу, и это сводит меня с ума, потому что я хочу, чтобы мои губы идеально сочетались с ее губами. Я разворачиваю ее лицом к себе, обняв за талию, и прижимаю к своему телу. Обхватив мою поясницу ногами и крепко сжав руками затылок, Лейла слегка погружается под воду, ведь теперь лишь я удерживаю ее на плаву. Но я сам слишком увлечен, блуждая ладонями по ее спине, и мы начинаем идти ко дну, даже не пытаясь что-то предпринять. И не успев оказаться под водой, мы соединяемся в поцелуе. Ни одна капля не успевает просочиться меж наших губ.

Не отрываясь друг от друга, мы погружаемся на самое дно бассейна. И едва коснувшись его, одновременно открываем глаза и разрываем поцелуй, чтобы посмотреть друг