голову. Юнец сидел словно в трансе, и можно было заметить, как в нем нарастает напряжение. Потом его нервное состояние прорвалось наружу. Он заерзал в своем шезлонге, почесал в затылке, положил руки на колени и забарабанил пальцами по коленным чашечкам.

— Нет, давайте еще раз обсудим условия вашего пари, — сказал он наконец. — Мы идем к вам в номер, я зажигаю свою игрушку десять раз кряду и получаю «кадиллак», так?

— Именно! Отлишный пари, но вы, кашется, боитесь?

— А если я проиграю? Я должен буду вытянуть свой мизинец, чтобы вы мне его оттяпали?

— Нет, так не годится! Вы мошете хотеть отказываться отдать мне пальшик. Поэтому я снашала привязать ваш рука к стол. Когда мы нашать, я буду стоять около вас и иметь нож. Вы ошибится — я ррубить.

— Какого года тачка? — быстро спросил парень.

— Извэните, не поняль?

— Я спрашиваю, сколько лет вашему «кадиллаку»?

— А! Какой он старый? Прошлый год. Совсем новый авто. Но я видеть, вы не хотеть спорить. Все амэррикански не хотеть…

Парень сделал еще одну паузу, но на этот раз краткую, обвел нас всех взглядом по очереди и сказал:

— Ладно, пари так пари.

— Отлишно! — негромко воскликнул старик, прихлопнув в ладоши. — Ошень хорошо! Мы делать это сэйчас. А вы, сэр, — он обратился ко мне, — вы долшен быть нашей, как это?.. Судьей.

— Ну, не знаю, — ответил я. — Я считаю, что это идиотское пари, и мне оно совсем не по душе.

— И мне тоже, — впервые подала голос девушка. — Это все глупость, варварство какое-то.

— Вы серьезно собираетесь отрубить ему палец, если зажигалка даст осечку? — спросил я старика.

— Конешно! И отдавать «кадиллак» тоше вполне серьесно. Пошли. Мы идти ко мне.

Он поднялся.

— Вы одеться? — спросил он парня.

— Нет, я пойду так, — затем, повернувшись ко мне, он добавил: — Я бы тоже просил вас пойти и рассудить наш спор.

— Хорошо, я пойду, но ваше пари мне активно не нравится.

— Ты тоже иди, — сказал он девушке. — Будешь наблюдать, чтобы все было честно.

　Южанин возглавил наше шествие через сад обратно в отель. Он был заметно возбужден и весел — чуть ли не припрыгивал при ходьбе.

— Я жить в апартаменто люкс. Но снашала я хотель показывать вам авто. Вот он стоит.

Он подвел нас к месту, откуда была видна основная автостоянка отеля, и показал бледно-зеленый «кадиллак».

— Классный агрегат! — восхитился наш юноша.

— О, да! И теперь мы идти и смотреть, как вы ее выигрывать.

Мы поднялись наверх, он открыл замок и впустил нас в свои апартаменты, состоявшие из трех комнат. Сквозь двери одной из двух спален был виден валявшийся поперек кровати женский халат.

— Снашала мы пить немного мартини, — он подошел к бару, достал из него бутылку, бокалы, ведерко со льдом и принялся смешивать напитки на всех. Покончив с этим, он звонком вызвал горничную. Она явилась через пару минут.

— Здррасуйте, милая. Мы хотеть икрать с мои друзья. Пжалста, принесите для нам две… Нет, трри вещи. Мне нушно гвосди, молоток и топорик ррубить мяшо, такой, как у косинеро. Я видеть в кухне…

— Кухонный топорик? — горничная была изумлена до отупения. — Вы хотите настоящий кухонный топорик?

— Да, конешно. И быстрро!

— Хорошо, сэр. Я постараюсь, сэр.

Она ушла, а мы взялись за мартини.

— Согласитесь все-таки, что пари идиотское, — сказал я, не обращаясь ни к кому в особенности.

— А мне оно начинает нравиться, — отозвался парень, стоявший посреди гостиной в одних коричневых плавках. Первый бокал он осушил залпом и сейчас приканчивал второй.

— Нет, это абсолютно неслыханное дело! — сказала девушка. — Что будет, если ты проиграешь?

— Какая разница? Я силюсь вспомнить и не могу, чтоб я хоть раз в жизни воспользовался мизинцем своей левой руки. Вот он, смотри, совершенно бесполезный. Так почему бы мне на него не сыграть?

Старик налил мне еще мартини и с улыбкой сказал:

— Прешде шем мы нашинать, я передавай нашей… нашему судье клюши от авто, — он действительно достал из кармана ключи от машины и передал их мне.　- Все бумаги… ну, там, пассапорте, страховка в авто.

Вскоре вернулась горничная и принесла все, что просил старик. Он радостно потер ладошкой о ладошку и сказал:

— Отлишно! Спасибо, вы мошете уходить, — он дождался, пока горничная закрыла за собой дверь. — Пора все готовить для наша икра… То есть я хотель сказать «игра». Ха-ха! Помогите мне с этот стол, нам нужно его шуть-шуть пэрредвигать.

То был обычный гостиничный письменный стол. Они отодвинули его от стены к центру комнаты и убрали с него все письменные принадлежности.

— Теперь нам нужно кресло, — он взялся за него сам и легко перетащил к столу. Он был оживлен и быстр, как массовик-затейник на детском утреннике. — А сэйчас я забывать… Нет, забивать гвосди.

Он взял гвозди и принялся вколачивать их в полированную поверхность стола. Мы стояли полукругом　 — парень, девушка и я, — держа бокалы с мартини и наблюдая за работой старика. Сначала он забил два гвоздя на расстоянии примерно шести дюймов друг от друга. Он не стал вгонять их по самые шляпки, изрядная их часть торчала наружу. Потом он своими тощими пальцами проверил, хорошо ли они сидят в дереве.

Нетрудно было даже предположить, что старому мерзавцу случалось проделывать это прежде, подумал я. Выглядело это так, словно он успел хорошо продумать мельчайшие детали.

— А теперь нам нушен кррепкий вэревка, — сказал он и тут же вытащил невесть откуда кусок прочного синтетического шпагата. — 　 Пжалста, молодой шеловек, садитесь.

Парнишка отхлебнул последний глоток, поставил бокал и сел, куда ему указали.

— Полошите ваш левый рука мешду эти гвосди. Я привяшу.

Он плотно обмотал веревку несколько раз вокруг его запястья и намертво притянул руку к гвоздям. И со стороны было видно, что юноша теперь не сможет избавиться от этих пут, даже если очень захочет. Пальцы же его могли двигаться совершенно свободно.

— Так, — сказал зловещий старикан, разглядывая свою работу с довольным видом. — Теперь сошмите кулак. Только мизинеш долшен лешать на стол… Отлишно! Мы мошем нашать, но мне надо отна сегунда.

Он метнулся за топориком.

— Все! Судья — командовать, вы — нашинать.

^{Рис. Валерия БОЧКОВА}

Парень сидел неподвижно, зажав зажигалку в правой руке и не сводя глаз с топорика. Старик выразительно посмотрел на меня.

— Вы готовы? — спросил я юношу.

— Готов.

— А вы? — это адресовалось старику.

— Да-да, — ответил он и занес топорик, держа его сантиметрах в шестидесяти над пальцем своего оппонента.