Ирина Вильк Санкт-Петербург

   2021 г.

<p>

Миша. Михаил. Медведь.</p>

<p>

***</p>

   "Вологда. Кира"

   Нужный дом на Благовещенской улице оказался таким старым, что совершенно невозможно было понять, в какой цвет когда-то выкрасили его стены. Над крыльцом, опираясь на покосившуюся колонну, нависал резной балкон. Кира смотрела на табличку с адресом. Похоже, именно здесь произошла та загадочная смерть, о которой ей рассказывал муж.

   В разбитом окне второго этажа мелькнула тень. Говорят, пустые дома, особенно те, где произошли убийства, могут стать пристанищами призраков. Заблудших, неприкаянных душ, которые ради исполнения каких-то своих важных миссий, не захотели покидать этот мир.

   Кира не боялась приведений. Ей уже приходилось встречать их раньше. Давно, когда она была еще маленькой девочкой, а семья ее, как раз переезжала из такого же деревянного дома в новый, каменный пятиэтажный, по соседству. Их соседи тогда тоже получили новые квартиры, но один из жильцов все тянул с переездом. Поговаривали, что мужик этот был колдуном. Злым и жестоким. Жена его давно умерла, зато у него была собака, старая и больная. Еще крохотным щенком, жена принесла ее в дом.

   Колдун не хотел брать старую псину с собой в новую жизнь, потому что она постоянно напоминала ему то ли об умершей супруге, то ли о бренности существования. Мужик решил избавиться от собаки прежде, чем переедет и, может быть, встретит свою судьбу. Молодую и красивую.

   Тогда отравил колдун свою бедную собаку. Узнав об этом, отец Киры возмутился такой жестокости и в сердцах его проклял.

   - Пусть не узнает твоя душа покоя, пока будет стоять этот дом, - сказал он, - пока не истлеет его последнее бревно.

   Так и случилось. Сработало проклятье. Наверное, потому что отец Киры тоже был немного колдуном.

   С тех пор, стоит этот дом, забытый всеми, скрытый от людских глаз густыми деревьями. По ночам, по уже сгоревшему дому, бродит призрак колдуна. Он не может покинуть его пределы, потому что снаружи про'клятого поджидает призрак женщины-собаки. Она ходит вокруг пожарища, в поисках своего мучителя.

   Кира и сама, что-то такое, видела несколько раз. Прозрачный силуэт женщины, сотканный из серого тумана. А еще тени, иногда мелькавшие в черных провалах окон заброшенного дома, даже после того, как он сгорел.

   Кира всегда боготворила отца и, может быть, все эти призраки появлялись только в ярком воображении впечатлительной девочки, но среди ее соседей до сих пор живет легенда о колдуне и женщине-собаке.

   "Михаил сказал, что кроме сумасшедшей бабки, мнившей себя колдуньей, в доме никто не проживал", - думала Кира. - "А значит, мне никто и не помешает. Призраки не в счет".

   Кира знала, что тело нашла жительница соседнего дома, когда пришла к старухе погадать на картах таро. Та лежала на полу в странной позе в, нарисованной мелом, пентаграмме так, что ее раскинутые руки и ноги были направлены в углы знака.

   Опергруппа, прибывшая на место преступления, предположила ритуальное убийство. Но, из-за отсутствия внешних повреждений, судмедэксперт так и не смог объяснить причину смерти. Вскрытие тоже ничего не показало. Ну, да! Бабка была старой. Даже очень старой. Но сказать точно, сколько ей было лет, экспертиза не смогла. При этом состоянии организма, гадалка могла бы протянуть еще несколько лет, а ее документы так и не нашли.

   Тем более странной и таинственной казалась ее смерть. Но поскольку среди полицейских обычно не бывает неформалов и мистиков, а версию с призраками полковник Матвеев не принял в работу, смерть старухи пополнила ряды "висяков".

   Кире очень хотелось, хотя бы одним глазком, посмотреть на жилище колдуньи. Поэтому, улыбнувшись, пришедшим на ум, словам Оскара Уайльда: "Знаете ли вы, как велико женское любопытство? Оно почти не уступает мужскому!", она шагнула на крыльцо, и деревянные ступеньки жалобно скрипнули под ее ногами.

   Дверь в квартиру колдуньи была опечатана. Кира подумала пару секунд, глядя на бумажную ленту с голубой печатью, и решительно дернула за ручку.

   Из-за плотных штор на окнах, в комнате царил полумрак. Кира огляделась, не став зажигать свет. Вот она. Пентаграмма.

   "Как она здесь лежала? Головой на запад?" - подумала Кира, ужаснулась своим мыслям и отвела взгляд от меловой звезды, вписанной в пятиугольник.

   На круглом столе, накрытом бордовой бархатной скатертью, стоял большой стеклянный шар. В красном углу комнаты вместо икон, висел череп, когда-то огромного, козла. Его пустые глазницы как будто следили за ней.

   Неловко сброшенная со стола, колода карт таро рассыпалась по полу, открыв "лица" трех из них. Случайный набор? Может быть. Но вдруг, эта информация предназначена именно ей? Значит, надо "прислушаться".

   "Господи, ну откуда такие мысли?" - Кира покосилась на рогатый череп. - "Хотя, под "взглядом" такого козла и не такое может прийти в голову".

   Она опустилась на пол и принялась рассматривать изображения на перевернутых картах. Она знала, что настоящие гадалки не покупают карты в магазинах. Они рисуют их сами, если, конечно, не получают в наследство.

   И так, что там у нас? Ага! На верхней карте изображено лицо человека-зверя. Нет, не совсем так. Правая половина лица - мужская, а левая - медвежья.

   "Михаил", - сразу подумалось Кире. Она грустно улыбнулась и взяла следующую карту.

   На ней оказалось сердце, проткнутое двумя мечами. Рукоять одного меча была изображена в виде медвежьей головы, второго - в виде головы козла. Сердце истекало кровью, и под ним уже образовалась лужица в форме пентаграммы. Мысль, мелькнувшую было в ее голове, и очень ее испугавшую, Кира отбросила, решив, что сейчас не будет думать об этом.

   На третьей карте - рука держит