Божия. С другой стороны, предпосылкой этого отрицательною критическою пафоса было действительно упрощенное представление о богодухновенное среди самих верующих — будто Бог в самом деле просто продиктовал кому–то все, что написано в Библии. И этот отрицательный пафос и поныне отпугивает многих от настоящей, полезной, положительной, плодотворной библейской критики.

В то же время этот отрицательный пафос был и остается во многом и очистительным, потому что он действительно заставляет пересматривать монофизитский взгляд на текст Библии как на текст, написанный под диктовку Бога.

Однако важно помнить, точнее, быть внимательный, чтобы за человеческой множественностью не раздробилась и не исчезла цельность Писания как Слова Божия. Вообще–то, такая проблема встала сравнительно недавно — опять–таки начиная с упомянутой эпохи Просвещения, когда человек перевел взгляд с неба на землю, на человека (гуманизм), и в конечной итоге стали говорить, например, об «авторских правах». В результате мы гораздо болезненнее, чем в древности, воспринимаем т. и. подложность текста, когда тот или иной его отрывок в буквальной смысле написан не тем, чье имя фигурирует в заглавии книги. Этим как будто ставится под сомнение ценность и подлинность содержания. Г. К. Честертон в предисловии к Книге Нова остроумно замечает: «Многие разделяют поистине современное мнение: Гомера написал не Гомер, а кто–то другой, его тезка. Точно так же многие полагают, что Моисей — не Моисей, а кто–то другой, звавшийся Моисеем… Древний мир, создавший эти поэмы, верно хранил предание, традицию. Отец мог оставить поэму сыну, чтобы тот ее кончил, как мог оставить возделанную землю. Возможно, «Илиаду» создал кто–то одни; быть может — целая сотня людей. Но помните: тогда в этой сотые было больше единства, чем сейчас в одной человеке. Тогда город был как человек. Теперь человек — как город, объятый гражданской войною» ^[3].

(обратно)

§ 5. Священное Писание — свидетельство веры Церкви

Приведенное сравнение с городом очень точно, и оно опять возвращает нас к теме Церкви, но уже в связи с другим аспектом жизни Писания. Город — это место, построенное, во–первых, давно (во всяком случае, не вчера), во–вторых, не одним человеком, а совместным трудом многих, и, в–третьих, обитаемое сейчас (если, конечно, это не руины покинутаго жителями, мертвого города). Продолжая это сравнение, можно сказать, что Церковь — это город (Град), населенный живыми людьми, которые чувствуют свою связь с предыдущими его жителями–гражданами, — связь, которая состоит в одной гражданстве и подданстве одной власти. Церковь осознает себя таким городом.

Вместе с тем это, конечно, город особый, уникальный. Его царей является Бог. Слово же, с которым Он обращается к Своему городу — не просто Его слово. Поскольку оно творчески записано людьми, и притом непременно гражданами этого города, то это слово отражает и их собственное самосознание — самосознание как граждан этого города, как членов этой общины, Церкви. Оно отражает их видение самих себя и своего нахождения в Церкви и историю этого нахождения людей в Церкви, как в городе (эта история называется священной или библейской). Оно есть свидетельство их веры.

История этого Города развивалась и опыт жизни в нем накапливался постепенно. Мы отметили Исход как точку начала, рождения народа Божия. Но то было действительно только начало. А потом была многовековая история этого народа, длящаяся и поныне. Вместе с историей народа Божия свою историю проходило и Священное Писание в виде различных, сначала разрозненных преданий и записей, пока не наступило время, когда оно стало единым целым, единой симфонией, которую представляет собой поныне и в которой различные части и отдельные слова и выражения, прозвучавшие в разных контекстах, удивительно гармонируют друг с другом и дают новые и новые сочетания и созвучия.

Здесь уместно вновь обратиться к аналогии с богочеловечеством Иисуса Христа: «Мы не забываем, что и Сам Господь по человечеству «растяше и крепляшеся духом». Сверхъестественное откровение, даваемое свыше людям и через людей, также растет и развивается в истории…» ^[4].

(обратно)

§ 6. Краткий обзор истории Священного ПисанияВетхого Завета

Сделаем краткий обзор истории Священного Писания Ветхого Завета для того, чтобы представить себе сразу всю ее панораму. Этот обзор, который подразумевает знание основных вех и фактов библейской истории, и будет планом нашего курса, в рамках которого мы будем рассматривать не последовательность событий библейской истории, а историю формирования Ветхого Завета как единого свода Писания, насколько это представляется в свете ставши хуже общепринятыми выводов библеистики.

Исход — точка отсчета. Израиль родился как народ Божий в событии Исхода из Египта. Случилось это около 1230 г. до Р. X. Тогда же был заключен Завет на горе Синай, а затем, после 40–летнего странствия по пустыне, в течение последних двух веков ІІ–тысячелетия до Р. X., Израиль стал утверждаться в земле Ханаанской. И лишь когда жизнь Израиля в Ханаане обрела политически оформленный вид монархии при царях Давиде и Соломоне, тогда–то и пришла пора обратиться к устным традициям, которые были памятью о священных событиях предыстории народа. Исполнились обетования, данные праотцам Аврааму, Исааку и Иакову: их многочисленное потомство, народ получил обещанную землю и основал здесь царство, в котором должен царствовать Бог, выведший его из Египта и заключивший с ним Завет.

Царство Давида и Соломона. Около 1000 г. до Р. X. Давид взял Иерусалим и сделал его столицей царства, объединив под единым началом все племена (колена) Израилевы, оказавшиеся в Ханаане. Соломон, его сын, придал этому объединению вид настоящей восточной монархии.

Отсюда и нужно вести отсчет письменности Израиля, ставшей впоследствии Священный Писанием для него самого, как для народа Божия, и для христианской Церкви, его преемницы. Здесь начинают записывать предания древности: прежде всего предание об Исходе или освобождении от египетскою рабства осмысливается как откровение о Боге, открытой и познанном как Спаситель и Избавитель. Также записываются предания о патриархах. При этом особое внимание уделяется обетованиям, данный Аврааму и исполнившимся сейчас, во времена Давида. Духовный взор священных писателей поднимается еще выше и шире — к самому началу истории мира и человечества: Бог — Спаситель Израиля — хочет спасти не только Израиль, но и весь мир и все человечество.

Иными словами, стали писать Священную