Она идет.
Светить фонариком в лицо людям – верх грубости, а потому я просто направился ей навстречу. По мере того как фигура приближалась, я смог различить некоторые детали и особенности ее внешности. На ней было темное пальто. Голова покрыта серым платком. Темные колготки на ногах и кожаные сапожки. С сумочкой на плече и руками, спрятанными в карманы, она шла ко мне.
Что-то темное я видел у нее на лице. Это были черные очки. Вообще женщина выглядела так, будто была в трауре. Наверняка я знать не могу. Приблизившись к ней, я разглядел ее возрастное морщинистое лицо, опалые щеки, яркие красные губы и тонкий приплюснутый нос. Из-за платка выглядывали серебристые седые волосы.
Мы остановились друг напротив друга и замерли. Луч света от моего фонарика упал ей в ноги.
– Вы писатель? – прозвучал ее острый голосок.
– Дмитрий Дубровский, – ответил я.
– Значит, я пришла по нужному адресу.
– Все верно.
Набравшись смелости, женщина подошла ко мне, и вместе мы направились к моему гаражу, из которого на улицу брызгал желтый свет.
– Простите… как мне можно к вам обращаться? – осторожно поинтересовался я.
– Учитывая сложившуюся ситуацию, позвольте мне представиться ложным именем? Называйте меня Зоя.
Ложным именем?! Так можно было?!
А мое настоящее она знает…
И что с того?
– Как вы получили то письмо? – спросила она прямо.
– Нашел в почтовом ящике.
– Печать? Марка? Что-нибудь там было?
– Марка была…
– И?
Я с недоумением посмотрел на нее.
– Что за картинка?
– Не приметил…
– А зря, Дмитрий Сергеевич, это говорит о вашей колоссальной не наблюдательности. В деле, в которое вы ввязались с этим письмом, необходимо соблюдать все принципы осторожности и внимательности к деталям и мелочам. Прошу вас, впредь не совершайте подобных ошибок.
– Я постараюсь более не допускать подобных промахов.
– Постарайтесь.
Мне сразу пришла в голову мысль о том, чтобы, по возвращении домой, проверить марку на конверте.
– Прошу вас, здесь мы будем в безопасности, – я пригласил ее в гараж, – и никто не услышит нас даже в отдалении на сотни миль от этого места. Здесь мы можем говорить совершенно открыто и свободно.
– Надеюсь, что это так.
Зоя присела на стул, который я поставил ближе к выходу. Сам я уселся на табурет, что стоял напротив. К счастью, влага успела испариться с поверхности стола. сейчас даже не понятно, что его протирали недавно.
– Ах, да! – вспомнил я. – У меня есть вода, если вы захотите пить.
Вскочив, я быстро достал из пакета, что принес с собой, две бутылочки негазированной воды и несколько стаканчиков. Все поставил на стол.
– Благодарю, – мне легко улыбнулись.
Зоя сняла сумочку с плеча и положила ее себе на колени. Потом она сняла очки, положила их на столик. Я увидел ее серые глаза. Зоя сняла платок и свернула его, убрав себе на колени.
Поначалу я хотел предложить ей куда-нибудь убрать сумку и платок, повесить, но потом почему-то передумал. Зоя даже не обвела взглядом комнату в поисках места, где можно было бы оставить свои вещи. Наверное, поэтому и не предложил.
На пальцах я не заметил колец и других украшений. Ладони покрывал блестящий пот. Безымянный палец левой руки нервно подрагивал. Она волнуется.
– Вы хотите отправиться в город Н., чтобы найти кофейню «Полночь»? – начала она нашу тайную беседу.
– Точно не знаю… но это меня заинтересовало в определенном смысле, – признался я, – вы же и сами понимаете всю загадочной ситуации. Письмо от таинственного «экскурсовода», который знает о твоей работе и увлечениях. Странная кофейня с еще более странной историей. Несколько номеров… ответили мне лишь на один и предложили встретиться под покровом темноты в укромном месте. Как тут не удивляться? Лично для меня все это – большая интрига. Честно, я совершенно не знаю, чего ожидать дальше, но… думаю, мне бы хотелось попасть в тот город и узнать больше о кофейне «Полночь». Вы были там?
Зоя сама открыла бутылочку воды (я не успел ее опередить и открыть первым). Она сама наполнила свой стаканчик и немного отпила. Жадно отпила.
Переведя дыхание, она заговорила:
– Если хотите отправиться туда – дело ваше. Я не смею вас отговаривать от этой затеи, как бы ни хотела. Это решение все равно останется за вами, чтобы я ни сказала. У меня мало сведений для того, чтобы убедить вас остаться дома. Но о чем-то я вас все-таки смогу предупредить.
– Предупредить?
Она отставила стаканчик в сторону.
– С экскурсоводом вы встретитесь не сразу. К этому вы должны быть готовы. Предупреждаю, что она появится не на первую ночь. И даже не на вторую…
– Она? Ночь…
– Выслушайте меня!
Я сразу умолк.
Так мне стало неудобно, что даже извиняться боялся.
– Да, экскурсовод – она. Я не могу раскрыть всех карт, впрочем… я уже этим занимаюсь. У меня был договор с экскурсоводом, и я его нарушаю в данный момент. Договор о неразглашении. За его нарушение следуют разные последствия и сложно сказать, какая участь привлекательнее. Вариантов не так много… это вы все узнаете. Сейчас не об этом.
Зоя снова наполнила свой стаканчик. Я решил сделать тоже самое, чтобы снять лишний стресс, какой у меня накопился. Немного выпил воды, смочив горло.
– Ночь. Именно ночью вы сможете с ней встретиться. Не на первую, так на вторую. Не на вторую, так на третью. Если она сочтет, что вы достойны ее тайн, она вас примет. Обязательно примет… просто нужно подождать. Останьтесь там на ночь. Да-да, прямо в кофейне! Именно об этом я вам сейчас толкую. Останьтесь там на ночь и посмотрите, что случится.
Ее взгляд ушел в сторону. Она будто смотрела сквозь меня, в пустоту.
Зоя заговорила тише:
– Кто узнал тайны этой кофейни, больше никогда не будет жить своей привычной жизнью. Все изменится, Дмитрий Сергеевич. Абсолютно все. Если вы хотите разгадать загадку того письма, то вы должны быть к этому готовы.
Эти слова прозвучали для меня крайне неоднозначно и довольно тяжело.
Несколько раз моргнув, будто выйдя из транса, она взглянула уже на меня и задала вопрос:
– У вас есть дети?
– Моя жена на девятом месяце. Мы ждем нашего первенца.
Поздравила ли