Нет.
Женщина лишь холодно произнесла:
– На вашем месте я бы не один раз подумала прежде, чем отправиться в город Н.
– Хотите сказать, что там опасно?
Зоя пожала плечами и похлопала ресницами:
– Все зависит от того, что вы подразумеваете под опасностью.
– Угроза жизни…
– Вам?
– Мне, моей жене, моему ребенку… Такая угроза будет иметь место в городе Н., если мы приедем туда?
Она взяла стаканчик и поднесла к губам. Прежде, чем отпить, Зоя ответила:
– Если не будете совать нос, куда не следует, то никакая опасность вам не угрожает. Что бы вы ни делали и где бы ни находились, всегда старайтесь действовать в рамках разумного. Вот вам мой совет.
И она отпила.
– А если я задумаю сунуть нос глубже и пойду дальше, чем следовало? Если не остановлюсь…
– То вам останется винить лишь себя самого в ваших бедах и неприятностях. А потому я призываю вас хорошенько все обдумать. Последствия… ваших неразумных поступков могут быть плачеными. В этом городе лучше не совершать ошибок. Зачастую они оказываются роковыми. Так там все устроено…
Мы снова немного выпили воды, чтобы напряжение между нами спало. Правда, мне бы сейчас не помешало что-то покрепче простой воды. Но за полгода до зачатия у нас с Алесей в доме нет ни грамма спиртного.
– Знаете, – слова решили делать все за меня, – не хочу показаться бестактным, но я не до конца вас понимаю. Вы хотите отговорить меня ехать в кофейню или нет?
– Решать только вам. Я не заставляю вас туда ехать и не отговариваю. Просто вы должны понимать, что у каждого вашего действия будут последствия. Следует с особенной осторожностью делать шаги по этой хрупкой тропке. Вся наша жизнь – хрупкая тропка. И каждый следующий шаг может разбить землю под ногами так, что не вернешься… Словом, принимайте решения с умом. Ориентируетесь на то, что для вас приоритетнее всего на данный момент.
Ребенок.
И только ребенок!
– Что вы там видели, в этой кофейне? – спросил я.
– Я рассказала вам слишком много и уже успела нарушить десяток правил и обещаний, данных мною экскурсоводу. Если решите приехать, если любопытство все же возьмет верх над вами, если вы будете ночами сидеть в кофейне, дожидаясь появления экскурсовода, то вы все узнаете. И никаких секретов для вас не будет. К слову сказать… если вы туда попадете, то советую начать с Гоголя и Леонардо да Винчи, а дальше думайте сами…
Ничего не понял!
Этот Гоголь и да Винчи окончательно, решительно и бесповоротно сбили меня с мысли!
– О чем вы? – я так и спросил.
Зоя радужно улыбнулась мне.
– Все узнаете, когда увидите.
Гоголь?
Леонардо да Винчи?
Какое отношение эти двое имеют к кофейне «Полночь»? И как они в принципе могут быть связаны друг с другом?
Слишком неопределенно, глупо, но любопытно. Слова Зои меня сильно заинтриговали, и мыль о том, чтобы уехать в город Н. засела во мне основательно.
Зоя осушила стаканчик и положила свою сумочку перед собой на столик.
– А сейчас, Дмитрий Сергеевич, прошу меня извинить. Я сказала вам все, что могла позволить себе рассказать. Пришло время расплачиваться.
– Расплачиваться? Мы же не…
– Да не с вами!
Зоя весело посмеялась.
– Если бы моя информация стоила денег, я бы сразу вас об этом предупредила. Боюсь, что никакие деньги уже не помогут.
Она осмотрелась вокруг, пробежалась взглядом по стенам и потолку, будто видела это помещение впервые.
– У вас хороший гараж…
К чему такой комплимент?
– Это отец постарался.
– Значит, ваш отец был мастером на все руки.
– Так и есть…
Перестав разглядывать стенды с инструментами, Зоя снова взглянула на меня, беззаботно улыбнулась, и ее рука залезла в сумочку.
Я запаниковал.
– Прошу еще раз меня простить за то, что вам придется убирать после меня… надеюсь, это у вас не займет много времени. Когда я шла по тропинке через лес, то подумала: «Какой чудесный лес!». Если можно, сделайте это там…
Мое сердце стучало. Дыхание сбивалось.
– Сделать что?
Я уже вскочил.
Зоя вынула из сумочки что-то черное и простой формы.
Пистолет.
– Удачи вам, Дмитрий Дубровский.
Все случилось быстро.
Раз – она сунула пистолет себе в рот. Два – палец быстро и уверенно нажал на курок. Три – прогремел взрыв.
Я застыл в полном оцепенении.
Я умер вместе с ней.
Я застрелился вместе с ней.
И вместе с ней сейчас лежал на полу отцовского гаража, а подо мной растекалась алая густая лужа.
В ушах все еще звучал выстрел… и я понял, что все случилось не со мной, а только с ней.
Зоя лежала на полу в моем гараже, а под ней образовалась алая лужа. Ее мозги и внутренности черепа вырвало через затылок, где образовалась крупная дыра. Зловонное месиво растекалось по земле. На двери гаража и стенах блестели красные капли.
Чтобы прийти в себя, мне понадобился кислород. Я начал дышать. Дышал я часто, а сердце неустанно стучалось. Пальцы замерзли. Пот ледяными каплями стекал по мне.
Она… застрелилась!
Женщина застрелилась! Она покончила с собой прямо у меня на глазах! И я не успел ей помочь! Я не успел спасти ее и остановить!
Только-только я разговаривал с ней… я слышал ее смех, видел, как она пьет, и даже иногда чувствовал ее дыхание у себя на руках.
Она говорила, дышала, ходила, пила воду… она жила! Она жила всего долю мгновения назад!
И быстрый выстрел… всего лишь слабое, но уверенное нажатие курка оборвало эту жизнь.
Что она там говорила?
«Пришло время расплачиваться».
Как бы мне не пришлось…
Что делать? Что делать? Что делать?
Черт!
Труп.
У меня тут труп!
Проклятье!
Звонить в полицию? И сесть в тюрьму!
Блеск.
Черта с два!
«Когда я шла по тропинке через лес, то подумала: «Какой чудесный лес!». Если можно, сдайте это там…»
«…сделайте это там…»
«… сделайте это…»
Я должен избавиться от трупа. Сейчас же… пока меня не обвинили в убийстве. Не обвинили в ее