сундуке.

– Вот тут Вика была замечена на камерах видеонаблюдения с соседнего магазина. Она направлялась к развалинам старой городской котельной. Тут железная дорога Витебского направления. Если взять выше, то тут уже город Пушкин. Камеры бы ее срисовали. Там ими утыкано, ступить негде. С тех пор подростка некто не видел. Возможно, тут где-то есть такой же аномальный портал, в который мы попали. Полиция с волонтерами прочесывают всю округу, особенно лес в направлении тридцать второго километра. Но она как в воду канула. Там даже подъездов для автотранспорта нет. То есть в радиусе одного нежилого километра ребенок просто исчез. Как сквозь землю провалился! Не может же она на всем ходу запрыгнуть в проходящий поезд. Я как узнала, сразу к тебе обратно. – Ева невинно захлопала глазами и уставилась с надеждой на меня.

– Нам нужно дождаться, когда солнце будет в зените, – я присел на старую скрипучую кровать и прикрыл глаза.

При ярком солнечном свете звери ненадолго впадают в спячку, прячась от него по своим норам и берлогам, вот и выходит, что у нас совсем немного этого безопасного и драгоценного времени, с обеда и до вечера, когда солнце лучом тронет горизонт. А вот сумерки… это уже совсем другое дело.

Через девять месяцев своего пребывания в этом мире я все же нашел дорогу домой через таинственную аномалию. Случайно заметил, как чей-то домашний кот выпрыгнул из ниоткуда. Словно его выплюнули в этот мир. Животное обезумело от этого перехода, и тут же накинулось на свой пушистый хвост. Чем и привлекло мое внимание. А пока после перехода кот громко орал и грыз безумно себе хвост, я впал в прострацию. Страшное зрелище, когда животное теряет рассудок у тебя на глазах.

Портал находился в районе Вира. В ложбине, возле ручья. Сколько таких проколов на земле, я не знал. Может один, а может быть их по всей земле тысячи. Но Ева меня убеждает, что люди просто так не исчезают. Рано или поздно их находят живыми или мертвыми. Но по статистике остается очень большой процент людей, канувших в бездну. Человек не может просто так выйти на улицу в магазин и испариться. Вроде меня. Вышел ранним утром на работу – и на целый год исчез. Я-то же сначала обрадовался найденной аномалии и не поверил своему счастью. Даже на следующий день рискнул и вышел через ложбину возле ручья в свой родной мир. Быстро припрятал рюкзак с оружием и припасами, закидал их сухими ветками и присыпал листьями. Сердце от перевозбуждения стучало, как молот. Как они там мои родные? Что я им скажу?.. Где я провел целый год? Отец ушел и нечего не объяснил ни дочери, ни жене! Жил у любовницы, а теперь что, выходит, вернулся? А если рассказать им всю правду? Так, мол, и так…, – то плачет по мне наверняка психушка.

Долгими зимними вечерами в уютно обустроенной берлоге я представлял этот долгожданный миг воссоединения со своей семьей. Но в жизни все не так. Совсем все по-другому.

Уже в сумерках я незаметно подошел к своему дому. Стоя напротив железной двери, я чувствовал, что меня бьет озноб. Я просто малодушно трусил позвонить в свой родной домофон. А так как наша квартира находится на первом этаже, я украдкой, чувствуя стыд, заглянул в окно, которое манило своим теплым электрическим мягким светом, словно одинокого мотылька, который заблудился в непроглядной ночи.

Сквозь небольшую щель в зеленых занавесках мне было немного видно, и этого мне хватило, чтобы хорошо все разглядеть. На кухне, на моем месте, сидел приятной наружности мужчина. Лет сорока пяти, может, более. Над ним кокетливо ворковала моя Ольга, что-то весело щебеча ему на ухо. Он кивал и мило улыбался. Я отпрянул. Кровь прилила к вискам. А что я ожидал увидеть?! Рыдающую супругу, которая рвет на себе волосы стоя возле окна.

– Макс, спишь? – голос Евы меня вывел из оцепенения.

– Да нет, просто задумался… – я приоткрыл глаза и посмотрел на Еву.

– Как ты думаешь, зачем четырнадцатилетняя Вика пошла к старым развалинам? Хотелось бы просто понять логику подростка.

– Она отправилась туда, чтобы на фоне старых развалин сделать селфи на свой телефон и потом выложить его в инстаграм.

– А у нас что, уже в Питере больше мест нет, где сделать достойное фото?

– Макс, ты не понимаешь… Это же круто! Тренд такой…

– Ага, ага, – киваю, – мы же в Швейцарии живем. У нас только одни развалины на всю страну и остались. И то это историческая память. Прошу их своими грязными руками не трогать!

– Ну Макс, хватит издеваться. Я как вспомню, как сама сюда попала, дрожь берет, думала сначала, что с ума сошла. Хорошо хоть в ларек на вокзале забилась, как мышь, и неделю носа наружу не показывала. Это меня и спасло. А потом услышала выстрелы из автомата, ну и рискнула, была не была, со всех ног драпануть к тебе.

– А откуда информация про селфи?

– У одноклассников разузнала. Мальчики в таком возрасте очень болтливы.

– М-да…, я смотрю, ты хорошо подготовилась.

– Две ночи не спала. – Ева заерзала на пыльной табуретке, скрестила ноги и не сводила с меня своих карих глаз.

Она была красива, несмотря на то что я ей сам выбирал из своего гардероба форму, но красоту не испортишь, даже этим. У нее был какой-то свой индивидуальный шарм, как, впрочем, у всех нас, что-то свое.

У Евы была короткая стрижка под каре, прямой нос, который она все время старалась засунуть куда не следует, (из-за чего мы и оказались тут), красивые, чуть припухлые губы и эта девичья невинная улыбка, из-за которой многие мужчины делают в своей жизни много ошибок. Разве такому цветку откажешь. Просто ведьма во плоти.

Но больше всего меня поражал характер Евы. Ее чувство такта. Вот как сейчас (она час сидела на табуретке, как мышка, и не мешала мне думать). Но в то же самое время она была демоном хаоса и неприятностей, причем для окружающих. Если ей чего взбредет в голову, то всем трындец, мне легче уйти к ночным тварям и переждать бурю с ними в обнимку, чем находиться с этой лисой в одном курятнике. Вот так и вчера случилось!

Сижу…, никого не трогаю, пью крепкий белый чай… и слушаю уважаемого Вагнера. Вот что́ может побудить молодую женщину на такие авантюрные поступки. Не знаете? Вот и я не знаю…

Я Еву уже как две недели переправил в родной мир, к родителям. А тут слышу… Трах, бах, тарарах! Явление Христа народу. Вот она нарисовалась, не сотрешь. Волосы дыбом стоят, глаза сияют, улыбка до ушей. Здравствуйте вам! Я аж икнул с перепугу. Тычет в лицо мне картой глянцевой и про потерявшуюся Вику чего-то лопочет. Не пойму… То ли она пьяная, то ли мне уже хватит! Ну и как результат, мы вышли в спешке на следующий день на поиски подростка в город Павловск.

Мы вышли, должно быть, раньше чем следовало, и твари, которые застряли в этом мире,