и крепкая семья. Хорошие заработки, ремонт в квартире, поездки к морю, совместный досуг.

Отец совсем отстранился от семьи. Ему постепенно стали не нужными проблемы и радости детей, не интересными внуки. Складывалось впечатление, что он начисто забыл обо всех. О Витуле, Володьке и бойце Аннике. Он перестал звонить. Какое-то время, сразу после ухода, он ежемесячно отправлял маме деньги, возможно, чувствуя перед ней вину за предательство. Через какое-то время он перестал обеспечивать Витулю, переложив эту обязанность на плечи Анники. Мама с Володькой создали кружок по интересам, они выпивали вместе, регулярно умудрялись брать кредиты и не платить за коммуналку.

– Ну, кто им дает кредиты, – возмущалась Анника, и тайком от мужа гасила займы дражайших родственников. С ровной спиной она принимала один за другим удары судьбы.

Новая жена отца Наташа была маленькой женщиной, с короткой стрижкой. Шустрая и хозяйственная. Она шила, вышивала, разводила цветы, пекла пироги. Отец с женой раз в пол года отправлялись в путешествие по Золотому кольцу России на своем отечественном автомобиле. По итогам поездки Наташа высылала Аннике фотографии поездок. Таким образом, Анника хоть что-то знала об отце.

Все это время мама Витуля жила в мире пьяных грёз, она все ждала и ждала, когда Вася одумается и вернется. Володька дважды женился, родил девочку, потом мальчика, наконец, спился и повесился.

После похорон во время поминок отец позвал Аннику на кухню и безапелляционно заявил:

– Анника, мы продадим эту квартиру, купим матери однокомнатную и поделим деньги. У нас с Наташей ипотека. Я лично своим горбом заработал эту трёшку. Это моё решение и обсуждению не подлежит.

Боец Анника, недолго думая, резко ответила:

– Папа, у меня двое детей, ни о какой продаже квартиры не может идти речи. Хочешь, подавай на меня в суд.

Она развернулась и ушла. Потрясенный отец молча провожал её взглядом.

После этого разговора он взял паузу и вот уже несколько лет они не виделись и не перезванивались.

***

Она стала терпимее относиться к матери. Отправляла ей деньги, оплачивала счета за квартиру. Мама Вита, в свою очередь, старалась позвонить Аннике с утра, пока еще не заплетается язык. Они обе пытались научиться относиться друг другу по-родственному, начали чуть теплее общаться. Анника беспокоилась за мать, жалея ее. И уже совершенно иначе, с болью и сочувствием, смотрела на прожитую матерью жизнь глазами взрослой женщины.

Как-то раз раздался телефонный звонок. Звонила Витуля:

– Дочь, скажи мне, ты не забываешь держать ровно спину? Мы бедные, но гордые! Не забывай, что ты княжеских кровей, детка.

– Мам, ты что опять? – начала заводиться Анника.

– Ну, что значит опять. Я сегодня ни грамма в рот не брала. Я училась вязать, почти связала один детский носок, но у меня сломался пластмассовый крючок. Вот куплю новый крючок, и довяжу носочки внучке.

– Мама, носки вяжут спицами…

– Анютик, детка, я купила прекрасный детектив братьев Стругацких. Сегодня сяду читать.

– Мама, детективы писали братья Вайнеры. Стругацкие – фантасты.

Анника повесила трубку. Опустошенная она прислонилась к стене. По щекам текли слезы.

– Держи спину ровно – шептала себе Анника. – Чтобы не случилось, всегда держи спину.

Велихан

Вы когда-нибудь слышали теорию, о том, что женщины с именем Зоя, обычно несчастные матери-одиночки?

12 лет назад я, беременная дочерью, лежала на сохранении. Тогда беременных укладывали в многоместные палаты с разношерстными пациентками гинекологического отделения. В одной палате могло размещаться до восьми женщин. С нами лежала Зоя. Взрослая, как мне тогда казалось, женщина лет пятидесяти. С чисто русской внешностью. Открытый взгляд голубых глаз, бледная кожа, русая коса, встревожено вскинутые брови. Высокая, статная, чуть полноватая. Открытая и простая в общении.

Каждый день, ближе к вечеру, она начинала прихорашиваться, то и дело, посматривая в окно. К ней приходил посетитель, которому она была очень рада. Её щеки розовели, глаза наполнялись светом и теплотой.

Однажды вечером Зоя рассказала нам свою историю своей неземной любви.

Она работала в столовой войсковой части. В кавалерах отбоя не было. Вокруг крутились поклонники – военнослужащие всех чинов и рангов. На тот момент она была разведена, с четырехлетней дочерью на руках, еще молода и красива, но уже опытна и осторожна. И что самое главное – с огромным любящим женским сердцем в груди.

В войсковых частях считалось вполне нормальным заводить быстротечные романы в рабочее время. Служба, как говорится, была трудной, но интересной.

Был у нее постоянный воздыхатель – прапорщик вещевой службы Равиль. Женатый, с двумя детьми, средних лет мужик. Он дарил Зое вафельные полотенца, а она ему тушенку и любовь. Все бы продолжалось, если бы в осенний призыв не привезли молодняк из Азербайджана.

В наряд по столовой стал попадать маленький щуплый кривоногий боец по имени Велихан. Несуразный, длиннорукий, с огромными черными глазами и каким-то тревожащим Зою магнетизмом. Его присутствие её волновало, внутри все теплело, гудело. Нерастраченная любовь пыталась вырваться наружу. Он практически совсем не говорил по-русски, от этого он казался ей трогательным и беззащитным. Зоя стала опекать мальчишку, в шутку называя его Великаном. Вскоре, все так стали его называть – Великан Мамедов.

В наряде по столовой можно было поесть от пуза. Кормили в те времена в армии неплохо. Суп, хлеб, салаты, сливочное масло, второе. Чай или компот из зеленой эмалированной кастрюли. А был еще праздничный обед: вместо компота – какао, печенье и варенные яйца.

От роты всегда оставались продукты. Велихан во всем помогал Зое, таскал тяжелые кастрюли, чистил овощи, нарезал хлеб и масло. Уставшие они садились пить чай. Зоя много говорила, смеялась. Велихан слушал.

Тогда-то все и случилось. А потом случалось и случалось при всяком удобном случае. Равилю дали от ворот поворот. Зоя влюбилась. А Великан получал улучшенный рацион. Она дарила ему себя и кормила сгущенкой.

Время течет, служба идет, дембель приближается с каждым новым днем. Зоя не могла даже представить, как отпустит его, своего Великана. И приняла решение. Он останется на сверхсрочника. Станет жить, понятное дело, у нее. Может быть, и женится, тьфу, тьфу, всякое бывает. Не такая уж великая у них разница в возрасте – 10 несчастных лет.

Уговаривать и убеждать Великана остаться пришлось долго. Дома его ждали родители. В советском Азербайджане сыновей женили сразу после армии. Велихану давно присмотрели невесту из соседнего села.

Каким уж образом Зое это удалось, но он остался. Служил