настолько убедительными, что мать ребенка просто не могла противиться напору бабушки. Вера Павловна ужасно любила Достоевского, особенно «Идиота», откуда и узнала это редкое имя. Возможно, бабушка тайно мечтала, чтобы у внучки был такой же живой и страстный характер, как у Аглаи Достоевского. С ранних лет бодрая старушка окружила Глашу заботой и бесконечными историями о театре. Вера Павловна увлеченно рассказывала внучке о сплетнях и интригах, обитающих в закулисье. Благодаря бабушке маленькая Аглая могла увидеть многие представления с первых рядов, откуда открывался захватывающий вид на сцену. Видна была каждая деталь, каждая черточка на лице актера, каждый блик света. Рядом была не менее интересная оркестровая яма, и юная Аглая увлеченно следила за быстрыми движениями скрипача и удивлялась бордовым щекам мужчины, играющем на огромной тубе. Бабушка наклонялась к внучке и шептала ей имена и прозвища актеров, пуская забавные колкости в адрес каждого. Аглая с нетерпением ждала заветного вечера, когда она и бабушка шли в театр и садились на красные, мягкие кресла, предвкушая радость следующих часов, проведенных в этом таинственном и чудесном месте. Вообще же все детские воспоминания Аглаи, связанные с театром, окружены неким призрачным ореолом, словно покрыты легкой дымкой детских фантазий и волнующих тайн.

Несложно догадаться, что юная Аглая полюбила театр всем сердцем. И не менее сложно догадаться, какая мечта оформилась в ее детском сознании.

После вечеров, проведенных с неугомонной бабушкой, Аглая долга не могла уснуть и все представляла, как сотни прожекторов сойдутся на ней, тысячерукий зал зааплодирует ее актерскому гению, ее голос нетеатрально дрогнет и растает в оглушительных овациях и цветах, в которых потонет сцена.

Аглае и бабушке недолго пришлось уговаривать мать, чтобы та позволила дочери участвовать в театральном кружке. Аглая прилежно посещала занятия несмотря на то, что кружок имел явный хореографический, а не театральный уклон. Аглая удивительно легко мирилась со многим, и это качество не раз пригодилось ей во взрослой жизни. Руководительница кружка —немолодая, худая женщина в очках— хвалила спокойную и послушную ученицу и даже ставила ее в пример. Но будучи по природе своей стеснительной и неуверенной, Аглая редко проявляла инициативу и оказывалась всегда на вторых местах. Другие девочки не взлюбили Глашу, считая ее молчаливость проявлением высокомерия. Но Аглая по-философски равнодушно относилась к колкостям ровесниц. В этом равнодушие было что-то взрослое и рассудительное.

Аглая наблюдала за выступлениями учениц кружка и понимала, что они дурны. Девочки не играли, а кривлялись, их голоса неприятно ломались, и тела неестественно гнулись. Аглая знала, что можно сыграть лучше, но не верила, что в ее силах достигнуть этого «лучше». Так и выходило, что на районные конкурсы ездили не самые талантливые, а самые яркие, крикливо яркие. Но Аглая продолжала упорно заниматься, понимая, что должна развиваться и трудиться не для конкурсов и похвалы судей, а для себя и бабушки. Особенно для бабушки. Вообще же довольно странно слышать от ребенка слова: должна, обязана, надо —но Аглая будто знала, что добьётся успеха лишь в том случае, если будет настраивать себя как можно серьезнее.

Годы шли, но интерес к театру не гас, и все оформленней стала выглядеть мечта об актерской карьере.

Аглая стала реже посещать занятия, но больше занималась одна. Она могла часами стоять у зеркала, представляя различные ситуации и выражая одними глазами множество эмоций. Подобные сцены очень забавляли и умиляли Веру Павловну. Аглая была бабушкиной радостью. Но ничто невечно, все имеет свой логичный и правомерной конец. И семейно-актерская идиллия пришла к своему завершению самым прозаичным способом.

Бабушка стала болеть и реже появлялась в театре, но это сблизило ее с внучкой. Вечером вместо того, чтобы ехать на очередной праздничный ужин, Вера Павловна оставалась дома и премило беседовала с единственной и любимой внучкой. Сотни часов провели они вместе на кухне, попивая чай и обсуждая будущее Аглаи, конечно же, с театральным уклоном. Без светских встреч характер бабушки еще более смягчился, и теперь она стала совсем обычной старушкой в мягких тапочках и теплом халате. Новый, спокойный нрав бабушки полюбился всем родным, особенно Аглае. Как говорила сама Вера Павловна: «уж лучше посиделки с вами, чем с дрянными актерами и старыми кошелками, которым лишь бы перемыть кости и поплакаться о своей судьбе…»

Но посиделки закончились —Когда Аглае было пятнадцать, бабушка умерла. Все случилось быстро и тихо. Столь яркий человек при жизни ушел еле слышно, будто боясь побеспокоить близких. В последние дни она была необычайно тиха и мила, она только улыбалась спокойной улыбкой. Все понимали, что она покидает этот мир с чистой совестью и без страхов, а это достойно уважения. Только после смерти обнаружилось, что у нее совсем не было близких друзей. Были толпы знакомых, но друзей не было. Одна Аглая знала и понимала бабушку, остальные же прощались и говорили скорбные слова из жалкой условности.

Это был ветренный март, на похоронах люди кутались в одежду и дрожали. В этот день все молчали, и лишь опущенные взгляды говорил о многом. Но Вера Павловна была светлым человеком, и свет, который она излучала на протяжение всей своей насыщенной жизни, сумел остаться в этом мире. Так вышло, что родные бабушку вспоминали чаще доброй улыбкой нежели горькими слезами, а это о многом говорит…

Наступил тяжелый период для Аглаи, ведь она потеряла самого близкого друга и учителя. Без бабушки занятия казались бессмысленными – никто не интересовался увлечением Аглаи так, как бабушка. Занятия были заброшены, и Аглая надолго ушла в себя. Без надежной опоры, идти вперед стало тяжело и порой невыносимо. Аглая привыкла жить прошлым, игнорировать настоящее и ненавидеть будущее. Но у внучки были черты характера бабушки, и, быть может, поэтому Аглая сумела взять себя вовремя в руки и начала жить почти нормальной жизнью. Было тяжело, но девочка крепилась, приобретая драгоценные качества души. Но к театральной деятельности она так и не вернулась —слишком сильны были воспоминания о бабушке, для которой театр был неотъемлемой частью жизни.

Аглая успешно сдала экзамены и даже хотела поступить в театральный, но мать не поддержала дочь и настояла на юридической специальности. Аглая поддалась. Хватило легкого толчка со стороны матери, чтобы разбить и без того хрупкую мечту…

Мать