как будто другая история получается.

– Но ты же всё равно знаешь, чем всё закончится, – осторожно сказал дед.

– Да, – грустно сказал Рыженький. – Только у меня есть одна мечта…

– Какая, малыш? – спросил дед, вглядываясь в мордашку, которая так напоминала его самого. Когда-то, целое время тому назад…

– Я хочу, чтобы ты, вот, рассказывал как-нибудь, и вдруг всё закончилось хорошо! – выпалил Рыженький. И подпрыгнул радостно. – Да!

– Малыш… – осторожно сказал дед. – Ну, ты же понимаешь, что это будет совсем другая история.

– Почему? – расстроился ребёнок.

– Потому что каждая история чем-то заканчивается. – ответил дед устало. – У каждой истории свой конец. У этой – такой, не очень весёлый. Но… понимаешь, это же история. Она уже была. Её изменить нельзя. А ты почему-то всё время просишь меня рассказывать её.

– Потому что остальные хорошо кончаются, – ответил Рыженький недоумённо. – Ты что, не понимаешь, деда? У них уже и так всё хорошо. Чего там исправлять-то? А тут есть, что исправлять. И я хочу, чтобы исправилось с плохо на хорошо.

Дед попытался что-то возразить.

– Я хочу, чтобы всё было хорошо! – воскликнул ребёнок. – Как ты не понимаешь? Ты же умный!

– Был бы умный, жил бы сейчас по-другому, – сказал дед после паузы. – Если старше тебя, то не всегда умнее. Или не во всём. Запомни, это, пожалуйста… Малыш, давай собираться помаленьку. Скоро ужин. Мама будет снова ворчать, если я тебя поздно приведу.

– Да ну, – сказал Рыженький беззаботно. – Мама всегда ворчит. И когда уже она будет весёлая?

– Ей приходится беспокоиться обо всех нас, – сказал дед назидательно. – Мы все заняты своими делами, а она о нас заботится. Посмотрел бы я на тебя в её ситуации…

Они спустились с пригорка и направились к дому. Вскоре начали попадаться знакомые и соседи. Все здоровались друг с другом – кто радостно, кто степенно. Малышу вдруг показалось, что в воздухе витает тревога, а в кивках и мало что значащих словах приветствий и обычных разговорах – какая-то напряжённость. И он вдруг понял, что ничего пока ещё о жизни не знает, а если и знает, то очень мало.

Когда они вошли в дом, мама была обеспокоена больше обычного. Можно сказать даже, она была немного взвинчена. Малыш знал, что в таком её настроении лучше выждать, а потом, когда ужин закончится, потихоньку подойти, подластиться, и мама расслабится, и они вместе, прижавшись друг к другу, поболтают. А потом стемнеет, и все будут спать. До следующего дня.

Постепенно собирались все. Подошёл папа, и, как всегда, поинтересовался, с каких это пор даже он дома, при всей его занятости – а этих близнецов нет и нет? Они стали совсем неуправляемы! – Интересно, кого же они мне напоминают? – добродушно усмехался дедушка на это. – Знаешь, что? Я гулял, но при этом хотя бы занимался делом, – возмущался папа. – Захотят есть – подойдут, никуда не денутся – безапелляционно заявила мама. – Дайте мне уже накормить вас и хоть немного побыть одной! И вообще – сказала она, обращаясь к папе – где, любопытно узнать, твоя дочь? – Дочь, кажется, наша общая, – отвечал на то папа. – Ну уж нет! – возразила мама. – Кого она слушается, того она и дочь. А меня она ни во во что, знаешь, не ставит, для неё существуешь только ты. – И её мальчики… – вставили подошедшие близнецы, хихикая… Старший брат сидел с серьёзным выражением, пережевывая ужин и показывая всем своим видом, насколько ему безразличны все эти глупости. Малыш украдкой поглядывал на старшего брата, терзаясь любопытством и робея. Ему было так интересно, что у старшего брата в голове. И всё время казалось, что старший брат и есть самый умный из них всех, и что он-то больше всех и знает.

Рыженький так любил эти непрекращающиеся семейные пикировки. Они каждый вечер сливались в чудесную гармонию звуков, разговоров, отношений. И эта гармония вселяла в него уверенность в том, что у него есть семья – большая и прекрасная, что есть мир и покой, и есть он сам.

– Рад видеть благородное семейство в сборе! – провозгласил Командир, появляясь.

Все кинулись к Командиру, радостно его приветствуя.

Малыш, надо сказать невероятно гордился тем, что сам Командир – папин брат и его дядя. Мало кто из сверстников мог похвастаться такой роднёй. Конечно, Рыженький понимал, что дядя сам по себе и он к его командирским заслугами не имеет никакого отношения, но всё равно это было очень и очень приятно.

– Братишка, вот это да! – радостно говорил папа, приглашая Командира к ужину. – Какими судьбами?! Мы уж думали, что вы там совсем зашились, в ваших делах!.. Всё в порядке у вас?

– Да как тебе сказать, – сказал Командир после паузы, устроившись поудобнее, наконец. – Давно хотел, конечно, с вами повидаться, соскучился. Но видишь – приходится встречаться… не всегда по приятным поводам.

Мама резко обернулась и посмотрела на дядю Командира. В глазах её был неподдельный страх. Воцарилась тишина.

– Ты имеешь в виду, – сказал папа, пытаясь соблюсти лицо – что снова учебная тревога?

– Не совсем учебная, – сказал дядя задумчиво. – В общем, в соседнем районе снова было облако. И…

– Ну, у них же всё в порядке?.. – торопливо сказала мама.

Дедушка смотрел куда-то в сторону. Взгляд был опустевшим.

– Ну, в общем, хорошего мало, – сказал дядя.

– Сколько? – спросил папа неожиданно осипшим голосом.

– Около двадцати, – ответил дядя. Мама тихо ахнула. Один из близнецов хотел было что-то сказать, но осекся под взглядами старшего брата и папы.

Малыш помнил что-то насчёт тревоги, когда его трясли, будили и быстро гнали куда-то, и это было страшно; все вокруг неслись, сломя голову, и как-то буднично кричали друг на друга. Потом, вдруг вспомнил он, все соседи, родственники дальние, с которыми они, пусть и жили неподалёку, но не так уж часто встречались – все, все вдруг оказывались огромными толпами вместе, под какими-то тёмными сводами. И что его тогда безумно пугало – дома их было меньше, но все шумели, кричали, спорили… А тогда – тогда под тёмными сводами вокруг стояли, как он понимал теперь, сотни, целый посёлок – и было до жути тихо.

– Мы будем убегать? – спросил он напряжённо.

– Не убегать, а эвакуироваться, согласно плану! – сурово взглянув на него, отчеканил дядя. – Ситуация штатная. Малыш… – сказал он мягче. – Жизнь не состоит только из приятных моментов. Есть мы, которые хотим жить, и есть те силы… скажем так, в чьи планы это не входит. Это борьба. И это надо принимать.

– Всегда есть те, в чьи планы не входит наша жизнь, – сказал дедушка. – Господи… почему ты не забрал меня раньше?..

Дед повернулся и пошёл. Потом обернулся, поглядел на всех, и ушёл совсем.

Рыженький, глядя, как прощается и даёт какие-то