- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (15) »
Пиль уселся возле решетки на камень, и Пошка-младший с готовностью рассказал историю
— Несчастные смертные! — воскликнул карлик. — Теперь все пропало. Но никто не назовет короля Лаурина мелочным! Я достану для вас еще чепрак Парсифаля, а потом уже исчезну навсегда. — Будем признательны, — сказал экскаваторщик. — Это за чепрак? — спросил король. — За то, что ты навсегда исчезнешь, — ответил экскаваторщик. Схватил короля за шиворот и швырнул через плечо, а тот всеми четырьмя лапами сразу зарылся в землю. Остался только черный бугорок. — Последние спрессованные брикеты, — сообщил дядюшка Титус, — пахнут розами. — Это очень приятно, — сказала Генриетта. — А особенно зимой, — заметил дядюшка Титус. — Хорошо бы что-нибудь такое изобрести.
3 О КОРОЛЕ ЛАУРИНЕ
Вскоре после того как дядюшка Титус возвратился из Бразилии и стал у нас в Шварце главным инженером на разработках бурого угля, он изобрел большущий новый экскаватор. Генриетта дружила с экскаваторщиком Пошкой и очень часто забиралась к нему в кабину. Ей нравилось глядеть, как огромные ковши захватывают уголь и в мгновение ока ссыпают в стоящие наготове вагоны. Но однажды воздух вдруг наполнился чудесным ароматом. Генриетта прижалась носом к стеклу кабины и увидела среди бурых обломков угля ворох свежих роз. Розы были пунцовые, величиной с блюдце и удивительно пахли. — Чудно́! — подивился экскаваторщик Пошка. — Розы в апреле! На кустах в моем саду еще только распускаются почки. Некоторое время ковши выдавали на-гора́ одни только розы. Вдруг Генриетта завизжала: — Стоп! — Что случилось? — крикнул экскаваторщик и рванул ручку — экскаватор с лязгом и грохотом стал. — Крот, — сказала Генриетта. И правда, в одном из ковшей притулился крохотный зверек в серой шубке. Высунув на край ковша остренький нос, зверек водил по сторонам сверкающими глазками, а на голове у него, переливаясь золотом на солнце, блестело что-то наподобие короны. — Крот, — повторил за Генриеттой экскаваторщик, — крот в буром угле! — Эй, послушайте, — обиженно пропищал крот, — я король, у меня десять тысяч подданных! — И все кроты? — спросила Генриетта. — Нет, не кроты, а красивые, рослые молодцы, как я сам. — Но то, что на вас надето, — сказала Генриетта, — очень похоже на кротовую шубку. — А твое платье, — запальчиво отвечало существо, — очень похоже на ситчик; так, может быть, ты хлопчатник? — Я не хлопчатник, — сказала Генриетта. — Я король карликов Лаурин, — сказал крот. Отрекомендовавшись, король ловко вскарабкался по цепи в кабину экскаваторщика. — Мой дядя Вальберан, — пояснил он, — желая завладеть моим троном, одолел меня в смертельном поединке и заточил в подземный розовый сад. Вы меня освободили, и моя благодарность будет столь же безмерной, как мое могущество и величие. Отныне и на веки вечные ваш экскаватор — волшебный. Я наделю его даром извлекать на свет самые ценные сокровища, укрытые в земных недрах. Только остерегайтесь произносить слово «хапсохлопсхип», потому что тогда он утратит свою чудесную силу. — А что значит хапсохлопсхип? — спросила Генриетта. — «Хапсохлопсхип», — разъяснил король, — слово языка карликов и означает примерно то же, что у вас «шабаш на полдник». — Все это очень мило, — вмешался экскаваторщик Пошка, — но уже скоро полдень, а мы все болтаем. Нам нужно уголь добывать. И он запустил экскаватор. Ковши наполнялись, высыпали уголь и снова зарывались в гору. Вдруг толчок. Экскаватор заклинило. Груда ржавого железа запуталась в цепи. — Ага, чары действуют! — заволновался король. — Это великолепные доспехи Дитриха Бернского. Экскаваторщик вылез из кабины, вытащил доспехи и отложил в сторону. — Металлолом, — буркнул он. Поднялся в кабину и продолжал работу. Но экскаватор тут же опять стал, в механизме застрял какой-то длинный блестящий предмет. — А это непобедимый меч Зигфрида, — обрадовался король Лаурин. — Он такой острый, что рассекает севшую на него пушинку. — А на что это нужно? — спросила Генриетта. — Чтобы сразить врага, — сказал король. — У меня нет врагов, — сказал экскаваторщик. — А у тебя? — И у меня, как нарочно, тоже нет, — ответила Генриетта. — Ну ничего, я прихвачу его для своей старухи — хлеб резать, — сказал Пошка. — Она жалуется, что ножи тупые. — И вылез из кабины, чтобы достать меч. Тут они увидели идущего к ним дядюшку Титуса. — Коллега Пошка, — обратился он к экскаваторщику, — машинист жалуется, что вы мало подаете угля. Отчего экскаватор так медленно работает? — Оттого что он волшебный! — свирепо отрезал Пошка. — Что тут поделаешь? — Так это же проще простого, — сказал дядюшка Титус. — Нужно только произнести магическое слово «хапсохлопсхип»…— Несчастные смертные! — воскликнул карлик. — Теперь все пропало. Но никто не назовет короля Лаурина мелочным! Я достану для вас еще чепрак Парсифаля, а потом уже исчезну навсегда. — Будем признательны, — сказал экскаваторщик. — Это за чепрак? — спросил король. — За то, что ты навсегда исчезнешь, — ответил экскаваторщик. Схватил короля за шиворот и швырнул через плечо, а тот всеми четырьмя лапами сразу зарылся в землю. Остался только черный бугорок. — Последние спрессованные брикеты, — сообщил дядюшка Титус, — пахнут розами. — Это очень приятно, — сказала Генриетта. — А особенно зимой, — заметил дядюшка Титус. — Хорошо бы что-нибудь такое изобрести.
* * *
Когда эта история дошла до счастливой для всех развязки, встала девочка, просунула голову между прутьями решетки и обратилась к Пилю: — Меня звать Лени Шрадер, и я хочу спросить: вы интересуетесь похоронами? — Страстно, — ответил Пиль. — Я участвовал во многих похоронах, и всегда как главное лицо. — То есть как? — спросила девочка. — Я хочу сказать, — пояснил Пиль, — без меня не было бы этих похорон. — Значит, вас хоронили? — воскликнула девочка. — Кого хоронили, а кого и нет, — мрачно и загадочно произнес Пиль. — Я расскажу об очень необыкновенных похоронах, — так начала Лени Шрадер историю4 О СОБАЧЬЕЙ НАДГРОБНОЙ ПЛИТЕ
В этот роковой день в гостиной появился обшарпанный коричневый рояль, который Генриетта никогда раньше не видела, а на крышке рояля красовалась фотография гладковыбритого господина с кустистыми бровями. — Можешь поздравить меня с покупкой, — радостно возвестил дядюшка Титус из соседней комнаты. — Поздравляю, — сказала Генриетта, — только он какой-то колченогий. — Это Эдисон колченогий? — крикнул дядюшка и поспешил в гостиную. — Рояль: одна ножка короче другой. — Пустяки, — сказал дядюшка Титус, — главное — фотография. Я- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (15) »