class="book">Получил звонок из клиники, что у них есть для меня кандидатка, и помчался встретиться с будущей мамочкой моего наследника. Годы идут, я всю жизнь провел то в армейке, то и вовсе на войне. Спасибо знакомому, бывшему однокласснику Димке Фомичеву, который после моего увольнения в запас меня перехватил на гражданке и втянул в этот бизнес. Фирму мы подняли на удивление быстро – хорошая охрана всегда в цене и востребована! Димка сразу соскочил с управления, а мне теперь разгребай.

 Все это во мне бурлило, пока я нетерпеливо ждал кандидатку для знакомства. Дамочки! Конечно, она запаздывала.

А потом пришла Марго, и у мня внутри все скрутило от новой порции почти неконтролируемого желания. Да, какого черта! И что она вообще тут делает?

Привычным жестом приглашаю подчиненную разместиться передо мной. Какая же она невозможно сексуальная! Вот и одежда, вроде, простая, скромная, но выглядит на ней так, что у меня мозги сплавились в единый липкий комок похоти. Я же помню все ее тело до мелочей, никакой одеждой от меня не скрыть полные груди, плоский животик, коварную впадинку пупка, волнующий изгиб холмика  лобка, трепещущие от желания мышцы внутренней поверхности бедер, мягкую округлость сочных ягодиц. Черт!

Спокойно, Ярик, девчонка хороша, но это – не повод набрасывать себе на шею ярмо!

 Что такое? Этот растиражированный жест, когда самочка хрупкой ладошкой прикрывает свой животик, где греется будущее потомство,  ни с чем не перепутаешь. Она беременна? От кого? Я ведь отчетливо помню преграду, которую безжалостно протаранил своим членом тогда в ночи, её крик, заглушенный моим голодным поцелуем, да следы крови мне тоже не померещились – совсем немного, но они были, я не спятил!

Быстро мысленно прокручиваю календарь, и меня взрывает. Она специально! Поймала меня на свою девственную дырочку и невинные глазки, зараза! Но так просто меня не заполучить! И вообще, как она меня здесь нашла? Если эта девка думает, что заполучила меня и теперь просто «пасет» ценного барашка, то придётся ее разочаровать – Ярослав Демидов – бараном не является, никогда не  был и не собирается им становиться! Но я не могу не признать, что свою невинность и случайность нашего безумия она отыграла виртуозно.

 Вот и сейчас играет невозмутимость с таким мастерством, что сам Станиславский рукоплещет стоя! Скривилась, как от боли – Оскара Маргарите! Вот только бледность на лице не каждая сыграть может. А что, если ей и правда плохо, а я тут хихоньки придумываю? Прощу ли я себе потом чью-то жизнь?  И кувалдой по голове – вдруг это мой малыш сейчас под угрозой? Срываюсь с места и тащу ее за собой – пусть ее осмотрят местные эскулапы, а от чьего головастика в ней жизнь разберемся потом, когда этой самой жизни железно ничто не будет угрожать!

– Это правда, – едва слышно шепчет она, а у самой взгляд в дымке, отчего у меня короткие волоски на затылке встают дыбом. Там, в горячих точках я уже видел такой взгляд. Как правило, мы этих ребят не довозили до госпиталя живыми. Высасывающую жизнь боль – вот что означал этот туман!

– Идем! – поторапливаю я, борясь с желанием поднять ее на руки и отнести туда, где ей окажут помощь.

– Зачем? – довольно живенько удивляется девушка. Разве я сам знаю ответ на этот скользкий вопрос? Но ответить надо, и я выкручиваюсь, прикрывшись мерзкой полумасочкой заботливости:

– Чтобы ты нормально, без нервов и эксцессов, смогла выносить и родить моего наследника, – делаю нажим на слове «моего».

– Только выносить и родить? – кажется, у нее даже губы побелели, но я давлю в себе порыв неуместной жалости. Я уже сложил два и два и понял, что она пришла в клинику не совсем за мной. Случайную девицу персонал бы ко мне не пропустил. Значит, она та самая исполнительница.

– Да, – резко пресекаю все возможное недопонимание. – Для тебя ничего не меняется. Родишь – я заберу ребенка. Ты получишь ту сумму, которая указана в договоре. Ничего не меняется, Рита. Ты по-прежнему – суррогатная мать.

Она вскидывает на меня глаза, в глубине которых дрожат слёзы.

Считает меня чудовищем? Пусть. Не будет впредь врать и хитрить.

Но, таща её к двери, невольно ускоряю шаги – будто собираюсь убежать от всей этой нелепой ситуации.

Глава 2

РИТА

Мы несемся по коридору клиники почти бегом. Я с трудом держусь и с ужасом ощущаю некоторую липкую влажность между ног.  Когда Демидов затаскивает меня в просторный, светлый кабинет с кушеткой, всхлипываю и оседаю. Но Ярослав мне упасть не дает, подхватывает на руки, даже как-то заботливо укладывает меня на светлую кушетку. А сам в ужасе таращится на рукав своей светлой сорочки с внутренней стороны – там, где по нему елозила моя попа, остался кровавый след.

– Выйдете папочка! – спокойно командует врач – женщина лет сорока.

Демидов хмыкает, но подчиняется.

Едва за босом закрывается дверь, доктор помогает мне снять одежду и стелет на кушетку одноразовую пеленку. Я снова занимаю место на ней.

Осмотр длится недолго, гинеколог успокаивает меня медицинской терминологией. В моем понимании раз у недуга есть термин – значит, это известный недуг. Следовательно, его можно вылечить. И нет причин паниковать. Паниковать начинает Ярослав Олегович, наш папочка.  Он донимает доктора потоком вопросов в своей излюбленной властной манере «я тут босс». Но врач – молодец, легко отбивает эту подачу и ставит Демидова на место. Она спокойно объясняет и ему тоже, что только что говорила и мне.

– А нормальным языком можно? Без этой вашей латинской зауми? – издевательски фыркает Ярослав, доктор мерит его строгим взглядом, лишь на мгновение оторвавшись от своих записей.

– Я говорю, что с вашей женой все нормально. Нет никаких патологий, и я не вижу причин паниковать. Вон, сама пациентка прекрасно все поняла! – очень внятно произнесла врач.

– Но у нее боль и кровь еще! – растерянно кидает Ярослав взгляд на свой рукав со следами моей крови.

– На ранних стадиях беременности организм перестраивается, матка наращивает дополнительные ткани, из-за чего могут быть и болевой синдром и даже некоторые кровотечения, – все так же спокойно