Уже тогда руководство ОКОПа растревожилось, а уж после того, как в следующее полнолуние вдруг 'утонули' ещё сразу две выдры, которые были напарниками, в результате чего щенок вырос в пса, убежал в город и разорвал человека, высокое начальство решило изменить правила работы оперативников. К счастью для спецслужбы, никакие камеры не могли заснять мчавшегося по улице оборотня, что исключало появление соответствующих роликов в интернете, и оставалось обработать только свидетелей-людей, иначе было бы гораздо труднее скрыть произошедшее от общественности. И всё равно правительственный куратор рвал и метал, приказывая закрутить гайки до отказа, лишь бы подобное никогда больше не повторилось. Повезло ещё, что 'утонувшие' напарники-выдры на улицу не рванули - видно, их так долго бывшие ручными дусимы сильно привязались к метро, вот и бегали по привычке по переходам и станциям, пока их не пристрелили. Обратно в человека, как Симонян, ни один из 'утонувших' не перекинулся - по всем признакам и заключениям врачей-специалистов, они навсегда стали псами без возможности возврата.
Так что, наверное, Аркан прав, что так строго следует изменившимся инструкциям...
Сим-Сим, надо сказать, хоть и вернулся в человеческое обличье, но в себя так до конца и не пришёл: одна тень от парня осталась, сидит и вообще ничего не желает. Не так давно Кира с ребятами его навещала - печальное зрелище... Никакого стремления ни жить, ни вылечиться. Что ж, понять можно... вот только врачам-то что с ним теперь делать: так и держать всю жизнь на транквилизаторах и нейролептиках?
Громкая песня мобильника заставила Киру открыть глаза.
- Привет, мам! - Узрев, что часы показывают полдвенадцатого, она резко села на кровати. - Папа?!
- Да папа ничего... - вздохнула мать. - Уснул уже как-то... вроде. А ты? С тобой всё нормально?
- Нормально, мам, просто ты так поздно звонишь, напугала!
- А-а-а, ну, я... ты ж совой у нас всегда была и говорила, что работаешь ночью...
- У меня сегодня отгул, - вздохнула Кира.
- Ох, детка, я что, тебя разбудила?
- Нет, мам, не волнуйся. Говори, что хотела!
- Да я узнать просто хотела, как ты! чувство такое возникло... будто у тебя что-то случилось. Сердце не на месте. Какие-то проблемы на службе?
- Мама!
- Ну, понимаю я, понимаю, что ты не можешь ничего про службу рассказывать, но сказать, всё ли в порядке, ты же можешь?
- Могу, - согласилась Кира. - Всё в порядке.
- Почему же голос у тебя тогда такой... печальный? - не поверила мать.
- И вовсе не печальный, усталый наверно. Дел сегодня много было - бытовых в смысле - ну, там... короче, не важно, просто тяжёлый день!
- Ладно, отдыхай... Может, хоть на выходных к нам выберешься? Или на будущей неделе... Давно не виделись.
- Выберусь конечно. Только не на будущей неделе, мам...
- А когда?
Следующее полнолуние - вот когда. В следующее полнолуние, когда канал в метро снова откроется, будет завершающий этап проверки выдры с перевёртышем. Только после этого поручитель, всё по той же долбанной инструкции, должен выдать свой вердикт. А учитывая, что предыдущее полнолуние было прошлой ночью...
- Через месяц, - вздохнув, ответила Кира.
- Целый месяц! - опечалилась мать. - А пораньше? Неужели никак нельзя пораньше? Ты столько уже там работаешь...
- Нет, мам! - перебила Кира резче, чем хотелось бы. - Пораньше нельзя. Ну, прости! Если б я могла, приехала бы прямо завтра, но это не от меня зависит... честное слово!
- Я так и знала, что у тебя неприятности! - уверенно заключила мать.
- Да нет никаких неприятностей, обычный рабочий момент! Но чтобы его разрулить, нужно время.
- Ладно, - смирилась мать. - Приезжай сразу, как сможешь. Папа будет очень рад... А то у него сейчас с положительными эмоциями, сама понимаешь...
- Ему же назначили антидепрессанты! И транквилизаторы. Купи лучшие из лучших, если не хватает денег, я завтра же...
- Да хватает, детка, хватает, ну что ты! Ты и так столько нам переводишь! Все препараты самые современные, специальный массаж... и ещё это лечение стволовыми клетками... всё благодаря тебе!
- Оно хоть как-то помогает, лечение это?
- Пока не понятно, процедуру недавно сделали... - уклончиво ответила мать, и у Киры заныло в груди. - Врачи говорят, должно замедлить течение и, как правило, существенно, хотя бывают и такие случаи, когда оно вовсе не дает никакого эффекта... В общем... всё это так... мучительно. Ведь он отлично соображает, видит, понимает, хоть тело его и не слушается! И так будет до последней стадии, когда Виталик даже дышать сам не сможет... и он это знает... Знает, что будет хуже и хуже, и никакой надежды нет - какие уж тут антидепрессанты! Тут ничего не поможет.
- Я приеду, мам! Обязательно! Дай только с делами разгрестись...
Нажав отбой, Кира откинулась на подушку, сжимая в руке телефон. Хоть мать и не созналась, но понятно, что лечение стволовыми клетками, так воодушевившее поначалу отца, на деле, видимо, вовсе не поможет отсрочить неизбежное. Вот же чёрт! Так надо выбраться повидать отца, а тут, как назло, эти проклятые новые правила, из-за которых её ни за что никуда не выпустят, пока Маркольев не огласит свой вердикт. Кира, конечно, постарается не дать ему ни малейшего повода для беспокойства, чтобы после следующего полнолуния поручитель заявил, что всё в порядке, и Киру наконец отпустили повидать родных.
Вот только как бы ни получилось в итоге так, что, когда она приедет, отец уже будет на искусственной вентиляции лёгких... Если вообще будет. Шесть лет - предельный срок, мало кто из страдающих БАС столько проживает. От трёх до пяти лет - вот сколько обычно живут после появления первых признаков бокового амиотрофического склероза! Отец, на специальных препаратах и процедурах, сумел протянуть уже на целый год дольше, однако чудес не бывает. Известно всего два человека с БАС во всём мире, у которых состояние со временем стабилизировалась: известный физик Хокинг и ещё какой-то