безусловные достоинства. Но в той мере, в какой она должна служить анализу конкретных причин ненависти Гитлера к жизни, она граничит с абсурдом.

Еще одна попытка проанализировать характер Гитлера принадлежит мне (Fromm Е. (1941). Escape from freedom. NY: Holt, Rinehart and Winston). Я опирался тогда на представление об авторитарном садо-мазохистском характере и не касался истории его детства. Этот анализ кажется мне правильным до сих пор, хотя, как я теперь думаю, садизм Гитлера вторичен по отношению к его некрофилии, о которой идет речь в данной книге.

(обратно)

54

Можно, конечно, возразить, что свидетели упускают из виду разочарование, которое мальчик испытал на бессознательном уровне. Но поскольку никто не смог распознать никаких признаков такого разочарования, аргумент этот является сомнительным. Единственным для него основанием может служить догматический принцип, что рождение брата или сестры всегда оказывает такое действие. Рассуждение входит при этом в порочный круг, ибо требование теории мы априори рассматриваем как факт, а затем утверждаем, что теория подтверждается фактами.

(обратно)

55

Поскольку Кубичек восхищался Гитлером как в молодости, так и в зрелые годы, трудно сказать, насколько правдивы приводимые им факты, не выверяя их по другим источникам. Во всяком случае, оценки его несомненно тенденциозны и продиктованы желанием изобразить Гитлера в благоприятном свете. Впрочем, Мазер рисует еще более трогательную картину любви Гитлера к матери и отчаяния, охватившего его в результате ее смерти. Сведение Мазера почерпнуты из меморандума, составленного для нацистских властей в 1938 г., т. е. тридцать один год спустя после этих событий, евреем д-ром Е. Блохом, лечившим в свое время мать Гитлера. При всем уважении к памяти д-ра Блоха, показания, записанные евреем в Германии в 1938 г. для нацистов, вряд ли можно считать до конца правдивыми. Скорее всего, он был движим желанием так или иначе завоевать благосклонность властей, — желанием по-человечески совершенно понятным, но лишающим этот документ ценности исторического источника. То, что Мазер даже не задается вопросом о надежности свидетельства Блоха, является одним из примеров методологической несостоятельности его работы в части обращения с источниками. С другими примерами мы дальше еще столкнемся.

(обратно)

56

Picker Н. (1965). Hitler’s Tischgesprache im Fuhrerhauptquartier. Ed and with an Introduction by P.E. Schramm. Stuttgart: Sweewald Verlag.

(обратно)

57

Вот что сказал о нем его бывший школьный учитель Э. Гумер, выступая свидетелем на судебном процессе, последовавшем за неудачным путчем в Мюнхене: «Гитлер был несомненно талантлив (может быть, несколько односторонне), но плохо владел собой. По крайней мере, его считали упрямым, своенравным и вспыльчивым. Он часто вступал в споры, и ему было безусловно трудно выполнять школьные требования. Он был также не очень трудолюбив, иначе он успевал бы гораздо лучше, так как был несомненно способным» (В. Мазер, 1971).

(обратно)

58

То, что пишет сам Гитлер о своей бедности в Mein Kampf, является откровенной ложью.

(обратно)

59

Пытаясь доказать, что Гитлер всерьез занимался искусством, Мазер пишет, что он брал уроки у скульптора, профессора Пангольцера. Однако единственным свидетельством, которое он приводит в подтверждение этого факта, является письмо матери квартирной хозяйки Гитлера профессору сценографии Роллеру, содержащее просьбу принять Гитлера и дать ему консультацию. Мазер не приводит никаких данных, которые проливали бы свет на результаты этой встречи, — если она вообще состоялась. Он только добавляет, что тридцать лет спустя Гитлер назвал Пангольцера (если следовать синтаксической конструкции Мазера, здесь должен был быть упомянут Роллер) своим учителем. Это один из многих случаев, когда Мазер некритически использует автобиографические свидетельства Гитлера. Тем более остается тайной, откуда ему известно, что Гитлеру приходилось «систематически и дисциплинированно» работать в мастерской Пангольцера, так же как и то, почему подающий надежды будущий художник или архитектор должен был учиться у скульптора (В. Мазер, 1971).

(обратно)

60

Далее в изложении событий я в основном опираюсь на данные Б. Ф. Смита (1967).

(обратно)

61

Из всей обширной литературы о Гитлере и его эпохе с 1914 по 1946 г. я использовал главным образом книги А. Шпеера (Speer А. (1970). Inside the Third Reich: memoirs of Albert Speer, trans, R. and C. Winston; Introduction by E. Davidson. London: Weidenfeld — Nicolson. Ner York: Macmillan) и В. Мазера (1971), последнюю, однако, с некоторой осторожностью, о чем я уже говорил выше, обсуждая его суждения о юности Гитлера. Очень важные сведения я почерпнул в многочисленных личных беседах с Альбертом Шпеером, значительно углубивших мое понимание личности Гитлера. (Шпеер искренне раскаялся в своем нацистском прошлом, и я верю ему, когда он говорит, что стал совершенно другим человеком.) Кроме этого, я обращался также к книгам Шрамма (Schramm Р.Е. 1965)). Hitler als militarischer Fuhrer. 2nd ed. Frankfurt: Atheriaum Verlag) и Краушника и др. (Krausnick H., Buchheim H., BroszatM., and Jacobsen H.A. (1968). Anatomy of the SS State. New York: Walker. London: Paladin). В них опубликовано много важных источников. Блестящим источником являются также «Беседы Гитлера» (Пикер, 1965). Я с осторожностью использовал также книгу Ханфштенгля (Hanfstaengl Е. (1970). Zwischen Weissem und Braunen Haus. Munich: R. Piper), Иногда обращался к «Mein Kampf» Гитлера (1943) как к историческому источнику. Полезным для моего исследования оказались и многие другие книги, на которые я буду дальше по необходимости ссылаться.

(обратно)

62

Рукописные заметки бывшего начальника канцелярии, а затем адъютанта Гитлера генерала (в отставке) Фрица Ведемана. Почти в тот же день, когда Гитлер произносил эти речи, Геринг поставил во главе Рейхсканцелярии, ведавшей вопросами еврейской эмиграции, Эйхмана, который к этому времени уже разработал метод высылки евреев. Как считают Краушник и его соавторы (1968), Гитлеру могло не нравится такое решение, но он согласился, «поскольку в то время это был единственный практический выход».

(обратно)

63

Из личной беседы с А. Шпеером.

(обратно)

64

Весьма красноречивое проявление его «орально-садистского», эксплуататорского характера.

(обратно)

65

По свидетельству Шпеера, в Берлине застольные разговоры были столь же скучными и тривиальными. Гитлер «даже не пытался избегать частых повторов, которые ставили слушателей в неловкое положение» (А. Шпеер, 1970).

(обратно)

66

В 1941–1942 гг. в застольных беседах с генералами, происходивших в его штаб-квартире,