почти никогда даже не простужалась. Ну кроме того случая в третьем классе. Что сейчас со мной должно случиться?

— Ничего. Просто сейчас так много новых болезней, вот я и переживаю.

— Со мной все отлично.

— Хорошо. Только прошу тебя, если почувствуешь себя плохо, скажи мне сразу.

— Хорошо. Мам, что тебе сказали в школе? Что-то ты странная. Если переживаешь о моем здоровье, или о здоровье мальчиков — спроси бабушку. Она тебя успокоит.

— Не бери в голову. Отдыхай. У тебя завтра контрольная по химии.

— Мам, все-же ты странная. Остальные заставляют своих детей зубрить материал перед контрольной, а ты хочешь, чтобы я отдохнула.

— Я просто знаю, что все, что необходимо изучить, ты уже изучила. Ты пока ни разу меня не подвела.

Девочка улыбнулась матери и убежала к друзьям. А женщина все пыталась себя успокоить, но так и не добившись этого пошла советоваться к свекрови.

В это же время.

Двое мужчин яростно спорили друг с другом. Один из них на ломанном русском языке пытался вразумить своего коллегу. Но не смотря на уговоры слова воздействия не давали. Тогда пошли в ход угрозы.

— Я понимаю вас Артем Игревич. Но поймите, у нас уже нет пути назад.

— Я не подписывался убивать детей! Уже семеро погибли. А вы никак остановиться не можете!

— Вы прекрасно знали, на что шли. Знали, что любые эксперименты сопряжены с риском.

— Но это дети! Остановитесь уже. Ведь прекрасно знаете, что никто из них не выживет.

— Не факт. Вы то же говорили, когда мы ставили эксперименты над животными.

— И при этом угробили тысячи особей, а выжил только один. Да и тот в ужасном физическом состоянии.

— Но согласитесь, что возможности этого сокола вас поразили.

— Да. Но вы пытаетесь внедрить все это в человека. И почему дети, скажите на милость?

— Не дети, подростки. Дети не подходят. Мы проверяли. Как и взрослые. Именно подростки, благодаря особому состоянию их психики, доходят до третьей стадии. Хотя пока ни один так и не прошел на третью ступень. В то время, как взрослые и дети, погибают еще на первой. И вам Артем Игоревич, поздно пытается выйти из игры. Если ваше правительство узнает, что именно мы делаем, ваша участь будет решена. В то время, как единственное что нам грозит это депортация.

— Ошибаетесь. Вы плохо знаете наше правительство. Не судите все по вашим меркам. Если они узнают, вам не жить, как впрочем и мне.

— И все же вам будет гораздо хуже. У нас осталось всего семь инъекций. Здесь используем два. Остальные посмотрим. Но выбрать придется не менее десятка. Иначе могут возникнуть проблемы. А пока не стоит вам забывать, что возможно благодаря вам, кто-нибудь из этих детей выживет.

— Вы правы. Хотя мне кажется, для них будет лучше умереть.

Глава 2

— Алин, ты опять сдала контрольную по химии, с небольшими ошибками?

— Да.

— Но почему? Ты ведь знаешь химию лучше любого из нас. Да и мне всегда помогаешь. Мне уже стыдно смотреть в глаза учителям, когда они хвалят меня за твою работу.

— Знаю, но остальным это знать не обязательно. Того что я сделала, хватит на отличную оценку. А особо выделяться я больше ни хочу. И так как белая ворона среди одноклассников, старшеклассники и то шарахаются. И чего ты переживаешь? Ты и сама вполне прекрасно разбираешься в предмете. Просто я хочу, чтобы твои опекуны не могли никак к тебе придраться.

— У тебя та же ситуация по математике и физике.

— Знаешь, я отличница, этого моим близким достаточно. Зачем добавлять им лишние проблемы?

— Разве это проблемы? По-моему они будут только рады.

— Пойми Инна, у меня не самая богатая семья. Если они узнают, о том, что мне слишком легко даются некоторые предметы, они сделают все возможное и невозможное, чтобы я получила в этой жизни все. Но я не хочу, чтобы они из-за меня надрывались на работе. У меня еще два брата, о будущем которых им необходимо думать. Все что мне нужно, я в жизни добьюсь сама. Для меня главное, чтобы мои близкие были здоровы и счастливы. Да и к тому же, кто по-твоему возьмет замуж девушку, которая мало того что может переломать ему все кости, так еще и умнее будущего мужа? Должны, же быть у меня какие-то недостатки?

— Прости.

— За что?

— Ты ведь тогда на самом деле меня защищала, а не Мурика. И именно из-за меня у тебя были такие неприятности.

— Не глупи. Мальчишка сам нарвался. Просто выбрось его из головы. Как дела у тебя дома?

— А как могут быть у меня дела? Будь жива мама, все было бы в порядке. А теперь я никому просто не нужна. Опекуны давно отказались бы от меня, если бы не людская молва, да деньги которые они получают за меня. В отличие от тебя, у меня никого нет. Я даже не знаю, кто были мои биологические родители. И, наверное, никогда не узнаю.

— Не переживай, может когда-нибудь и выяснишь. Кто знает, может ты какая-нибудь потерянная или украденная принцесса?

- Выдумщица. Жаль что ты не моя сестра.

— Я бы тоже не отказалась от такой сестрички как ты. Да и пусть мы не сестры по крови, но по духу…

— Спасибо.

— Ладно, пошли ко мне. Там мама что-то вкусное приготовила. Да и мальчишки тебе обрадуются. — Алина радостно улыбнувшись, потянула подругу за собой. А Инна в очередной раз потянулась к этому яркому, невероятно светлому ребенку, который осветил её безрадостную жизнь подкидыша. Ну и пусть, у неё никого нет. Но ей посчастливилось встретить такого друга как Алинка. А это много стоит.

Несколько дней спустя, двор школы заполнился людьми и машинами, с медицинским оборудованием. После чего начался медосмотр. Казалось, проверили каждую клеточку детей. Выявляя все возможные заболевания. От обычной простуды до генетически передаваемых болезней. Алина со странным интересом следила за всем этим, пока дожидалась своей очереди. Её интуиция просто кричала, предупреждая об опасности. Но девочка не могла понять, что именно её настораживает. Особенно ей не понравились взгляды, которые бросали на них эти так называемые врачи. И, наверное, поэтому обратила внимание на то, что когда сдавала кровь на анализ из вены, почувствовала странное жжение. И хотя спустя несколько дней практически забыла об этом, странное беспокойство так и осталось тяжестью на душе.

Лаборатория

— Ну и кого на сей раз мы убили?

— Почему ты так странно реагируешь. Эти детишки пока еще живы.

— Вот именно. Пока еще.

— Хватить хандрить Артем Игоревич. Не в нашей власти, что-либо изменить. В их организме, еже находиться часть препарата. Реакция пошла.

— Сколько на сей раз?

— Двое. Вернее заболевших будет десять. Но реально сыворотку ввели только двоим. Так что, восемь подростков живые и