Дефектные Измерения

Глава 1 — Загадочный Кристалл

Ялуэр родился в семье Сциентки — мага времени и Ъльбиозо — мага пространства. В какой-то степени эти расы были внешне похожи — обладали голубоватой кожей, славились гибкостью тела, могли становиться полупрозрачными. Детально всю историю жизни родителей парень не знал, но не видел чего-то шибко удивительного в том, что эти двое приглянулись друг другу визуально. Гораздо больше вопросов вызывала совместимость характерами, если таковая вообще имелась…

Мать была путешественницей во времени, виделся Ял с ней очень редко, а порой даже забывал, как эта женщина вообще выглядит. Всего пару лет назад Шайд узнал, что у неё имелись ещё две семьи — в далёком прошлом и далёком будущем. Семья в "настоящем" женщину интересовала слабо. Как гласила официальная версия, родители встретились, когда отца выбросило на берег после энергетического взрыва на острове его расы, а мать обнаружила и выходила его. Позже они стали парой и переехали жить в Сезерден — один из крупных городов Королевства Магов.

Отец юноши — художник, славившийся преимущественно затворническим образом жизни. Он частенько мог на несколько дней закрыться в своей мастерской и писать объёмные картины, зачарованные магией пространства, а Ял в это время предоставлялся сам себе.

Поскольку у родителей не было особо времени и желания заниматься чадом, всё детство паренёк так и оставался сам себе на уме. Он не посещал какие-либо секции и кружки, хотя в расе Сциентов считалось просто непозволительным, если ребёнок не развивается творчески с самого рождения. Но семейство Шайдов обитало в интернациональном Сезердене, и окружающие не могли вот так сразу заметить эту проблему. Из-за отсутствия каких-то творческих хобби и увлечений Ялуэр до самой школы не мог завести друзей, а когда пошёл в неё — из-за сложившейся нелюдимости быстро попал в "касту изгоев".

Увлечением мальчика тогда стало чтение книг — он изучал не только школьную литературу, но и посещал библиотеку, где старался отыскать трактаты самого разного содержания — по языкам Мира Магии, по рунным системам разных измерений, по эзотерике, не всегда имевшей отношение к практической магии. Особенно интересовало учение о Карме — в глубокомысленных текстах о таковой Шайд пытался найти некую справедливость жизни, а быть может — найти себя самого. В свободные от чтения часы парень старался развивать своё тело — быть может, по не совсем эффективной собственной методике, но всё же, определённые физические тренировки его отвлекали от тяжёлых размышлений, навеянных мудрыми книгами.

Внешность Ялуэра вполне можно было назвать вызывающей — в тёплое время года он не считал нужным носить что-то поверх торса, щеголял в эластичных чёрных брюках и кедах с шиповатой подошвой. Длинные чёрные волосы парень зачёсывал на левую сторону, правую же часть затылка выбривал почти наголо. Пирсинг сделал себе сам — ушные раковины были усеяны металлическими побрякушками разных форм и размеров. Не смущался Шайд и красить ногти — чёрный лак всегда был при себе, и в свободные минуты юноша самозабвенно подкрашивал трещины и сколы.

Королевство Магов славилось некоторой традиционностью взглядов, поэтому эпатажная внешность парня не всем приходилась по душе — случалось и так, что сверстники пытались высмеять Яла или даже поколотить. После нескольких стычек в школе парень купил на вытащенные из кармана отца деньги плётку и по книгам стал учиться драться с её помощью. Как только Шайд впервые дал сдачи хулиганам — его более не трогали.

Проблемы с общением с каждым годом становились всё более острыми. Ялуэр проявлял довольно сильные и яркие эмоции, чем пугал или раздражал окружающих, оттого решил — эмоции могут быть неуместны, их лучше держать в себе. Была и ещё одна чрезвычайно значимая проблема — в школе у мальчика совсем не ладилось с магией. Он мог идеально выучить теорию, в мельчайших подробностях нарисовать на доске структуру магического щита, но как дело доходило до практики — всё валилось из рук.

Учителя старались быть терпеливыми, но повторяли одни и те же слова каждый раз: — "старайся лучше", одноклассники же вообще стали посмеиваться над магом-неудачником. Родители ничем не могли помочь — матери физически не бывало дома, а отец отмахивался, что у него много работы, и вообще "магическое искусство постигается годами", так что нечего бить тревогу. Впрочем, полукровка оказался хорош в подражании — его магических сил хватало, чтобы успешно украсть чьё-нибудь заклинание. Собственно, используя этот редкий талант, Шайд ухитрялся сдавать зачёты по практической магии.

А время шло… Однажды, когда мать была дома, Ялуэр случайно подслушал их разговор с отцом. Женщина едва не метала молнии — она была в бешенстве, а причиной тому стала нежелательная беременность.

— Я родила тебе сына, чтобы ты не страдал в моё отсутствие, так что не требуй меня рожать ещё кого-то! — шипела, словно змея, мать. — Я сегодня же пойду в клинику и улажу этот момент!

— Вот как? А кто же так против твоей беременности — твой мужик из прошлого или из будущего?! — взорвался отец.

— Ты прекрасно знал, на что идёшь, когда вступал в брак со мной! Не нужно меня теперь обвинять! — восклицала в ответ она.

Значит, у Яла мог бы родиться младший брат… или младшая сестра… Но мать опять всё решила по-своему, и сделать с этим ничего было нельзя. После того разговора парень с некоторой завистью смотрел на других детей, у которых были братья или сёстры. С ними даже не надо было пытаться подружиться — они просто были в семье изначально… В чьей угодно, но не в его собственной. А ещё тот факт, что мать родила его для "утешения отца" вообще заставил усомниться в ценности собственного существования.

Школу Ялуэр окончил с неоднозначными результатами. Блестящие оценки по магической теории и не магическим предметам несколько перекрыли с горем натянутые тройки по дисциплинам практической магии, и свой аттестат Шайд всё-таки получил. Но открылась другая проблема — отсутствие дальнейших жизненных перспектив. Бестолковый маг-теоретик не мог даже стать учителем, ибо не сумел бы научить кого-то делать то, что не умеет сам.

Область искусства для Яла была заказана, а редкие попытки отца научить сына что-то рисовать, не заканчивались ничем хорошим. Шайда в его двадцать один год переполняли отчаяние, рефлексия и бесконечная зависть к успеху окружающих. Книги, йога и медитация уже не давали Шайду утешения — он страдал из-за своей неумелости творить что-либо магией, он пытался это компенсировать любыми