Изменение климата, разрушение озонового слоя, мутация генов в наших организмах, уничтожение иммунитета от солнечного света – основные проблемы, побудившие нас начать разработку плана спасения. Как бы прискорбно ни звучало, но мы не спасем все 8 миллиардов человек, потому что на это нам не хватит ни времени, ни ресурсов. Как показывает статистика, повреждения наружного слоя кожи возрастут до 70 процентов. Это значит, что у каждого второго будет огромная возможность получить рак кожи, что приводит к летальному исходу, потому что ожоги дает сильное УФ-излучение, которое ничем не останавливается по пути к Земле. Изменение климата и повышение температуры с каждым месяцем чувствуется уже сейчас. Сложно представить, что будет через год или два или даже десять лет. Чисто теоретически, у нас есть двадцать или даже пятьдесят лет, при таком же развитии статистики, что и сейчас. Но ни мы, ни наши аналитики не готовы прогнозировать на такой большой промежуток времени. Поэтому наш план наиболее выгоден, потому что мы проведем и запустим его до того, как человечество умрет.

Прервавшись на секунду, Катерина оглядела собравшихся людей. Удручающие, но правдивые слова прозвучали в ее монологе. Все и так чувствовали опасность, которая витаела в воздухе. Но в «Роскосмосе» все было сложнее. У них были факты, таблицы и статистика роста, а не падения температуры, размеров озоновых дыр и таяния ледников. Для тех, кто не работал в сфере космической сферы, было даже неизвестно, сколько примерно есть времени у человечества. В «NASA» также чувствовалось волнение. Чуть ли не ежедневно две крупные госкорпорации обменивались документами и новой информацией насчет обострившейся ситуации в мире. Все конфликты отложили в долгий ящик, видимо такой, о котором никто уже и не вспомнит, если задумка Кати и команды по внеземным операциям воплотится в реальность. Удивительный факт, но никто и не думал о спасении людей, не всех, но хотя бы части. Большинство ученых смирилось с плачевной судьбой Homo Sapiens.

– Да-да, у нас у всех есть глаза и статистика. Не стоит говорить об этом ежедневно. Все итак на взводе, не усугубляй ситуацию, – сказал Михаил Дмитриевич, отодвигая телефон и скрепляя руки в замок. – Давай четко и по делу. Что именно ты предлагаешь? Без предисловий и вступлений. Просто одно предложение.

– Отправить детей на Девятую планету, – быстро выпалила Уранова, ни на кого не глядя.

Молчание, которое последовало за ответом молодого астронома, давило на каждого, но никто так и не заговорил.

– Что? Как вы рассчитайте орбиту планеты, на которой никто не был? Как вы сделаете корабль? Что будет поддерживать условия и системы жизнеобеспечения? Вы хотя бы понимаете уровень опасности, который грозит детям? Да и как вы вообще это провернёте? – Павел Эдуардович негодовал. Шум, поднявшийся после слов директора, повлек за собой большое и громкое обсуждение глупой и несуразной идеи команды учёных.

– А откуда финансы? Думаете, государство поддержит вашу идею? Если мы не одобрим, то и денег вы не получите. Ваша идея глупа и опасна, как вы это не поймёте? Главные умы планеты думали над решением проблемы, связанной со скорой гибелью человечества, а вы сейчас предлагаете бросить спасение и постройку бункеров и направить все средства и возможности на реализацию ваших идей с переселение детей на Нину? Это просто несерьёзно! – взволнованно высказал Александр Дмитриевич, замдиректора по финансам. Его волновал этот вопрос. Ему было сложно признаться людям в том, что человечество обречено на гибель, и их ничем не спасти. А принять факт того, что сидящие в этом кабинете не доживут до поголовного заболевания раком кожи, было еще труднее.

– А как же люди? Что мы им скажем? – заговорил гендиректор. Немного помолчал, обдумывая последующие слова, а потом заговорил намного тише. – Как я буду выглядеть перед работниками "Роскосмоса", людьми, своими родными? Мы дадим шанс нескольким десяткам детей, а остальные?

– А мне может кто-нибудь объяснить, где мы возьмём детей, которые добровольно согласятся на полет к Нине? – Михаил Дмитриевич привстал и оглядел всех. Он особо не был в курсе всех событий, проходящие в "Роскосмосе" несмотря на его высокую должность, которая давала ему полномочия наблюдать буквально за всем в госкорпорации.

– Послушайте, я понимаю ваши опасения, – Катерина подала голос, видя, что ее план провести встречу без возмущений старших по званию, катится к чертям. – Моя команда и я на протяжении двух лет разрабатывали план, продумывали детали и рассчитывали орбиты. Сейчас ошибки в математике быть не может. Вас волновал вопрос о деньгах? Да, сейчас решение зависит только от вас, Александр Николаевич. Если вы и Михаил Дмитриевич одобрите наш проект, то финансирование обеспечат главы государств России и тех стран, которые также решат поучаствовать в спасении детей и их отправке. Мы не в 2021, когда о Нине было совершенно ничего не известно. Мы обладаем фактами и передовыми технологиями, которые обеспечат успешную эвакуацию материалов и молодых людей. И, наконец, вопрос с ребятами тоже уже решен. На базе «Роскосмоса» обучаются, тренируются и растут дети от 14 до 16 лет. Их способности анализировать и работать в команде в условиях миссии на МКС проверялись, так что мы с уверенностью можем сказать, что они смогут выжить на другой планете, имея при себе малую часть тех средств, что доступны на Земле. Еще остались вопросы?

Девушка устало опустилась в кресло. Встреча выматывала. Несмотря на подготовленность в плане материала и речи, Катерина не ожидала столь бурного обсуждения ее идеи, которую за один час обозвали глупой и опасной.

– А они правы, – из угла донесся голос того, кто не так давно помог Урановой включить проектор. Девушка и все мужчины присмотрелись к этому человеку. – Меня зовут Сергей Олегович Хвостенко. Я новый член Наблюдательного совета, но, тем не менее, имею права заявить о своем решении, касающегося этой идеи. У нас чрезвычайная ситуация в мире. Мы не можем ошибиться, но и не можем сидеть, сложа руки. Эта команда перспективных ученых предлагает замечательную идею. За время вашего содержательного обсуждения я прочитал документацию. Мне нравится ход их мыслей и все расчеты. Если я правильно понял, то вы хотите отправить корабль в течение двух лет?

Мужчина повернулся к Катерине и слегка наклонил голову. Все внимание в кабинете равно распределялось между девушкой и Хвостенко. Она привстала от волнения и произнесла:

– Да, все верно. Если Совет принимает идею, то мы в скором времени приступаем к плану изготовления двух кораблей. Конечно, до этого похожие конструкции не делались, но мы