Александр Дорофеев Ключ от моря

Художник С. Бордюг

Азов

На самом юге земель русских — там, где река Дон впадает в море Азовское, которое Синим зовётся, стоит город Азов. Был когда-то город русским. Но двести лет уж прошло, как хозяйничают в нём турки.

Сильна крепость Азов! Пушечные батареи, вокруг ров глубокий и вал земляной.

А чтобы донские казаки не беспокоили, турки реку Дон перегородили. Выстроили на обоих берегах каменные каланчи — башни, протянули между ними толстые цепи — теперь ни одна казацкая лодка не пройдёт дальше турецких каланчей!

Не позволяла крепость Азов выходить русским в море — идти по нему в заморские страны, торговать свободно.

Бомбардир царь Пётр

Решил царь Пётр Первый вернуть России крепость Азов.

Весной 1695 года началась подготовка к походу.

Во главе армии Пётр поставил трёх генералов — Головина, Лефорта и Гордона. Сам царь числился бомбардиром Преображенского полка.

Решено было, что дивизия генерала Гордона подходит первой и окружает город, чтобы он не получал подмоги.

Три с половиной месяца добирались полки Гордона к Азову. В дороге, у города Раздоры, присоединился к ним атаман Фрол Минаев с донскими казаками. Наконец, в жаркий июньский полдень поднялись войска на гряду холмов. С самого высокого холма — Скопиной кровли — увидали Азов-крепость.

Через несколько дней на грузовых лодках — стругах прибыли по Дону дивизии Головина и Лефорта. Дошли, конечно, только до каланчей. Тут Пётр приказал высаживать войска, выгружать артиллерию.

— Обедать после будем, — сказал он встречавшему генералу Гордону. И сам принялся таскать бочки с порохом, кули с дробью.

— Сколько у тебя, Лукин, бочек-то на струге? — спрашивал он Григория.

— Ни много ни мало, а двести семьдесят пять — ровным счётом. Да ещё тысяча двести бомб.

— Выгружайте, ребятушки, выгружайте, — говорил Пётр, подставляя спину под куль с дробью. — Гей, здорово! Всё в Азов-крепость полетит!

Подошёл генерал Головин.

— Жара-то какова, господин бомбардир! Пекло адское, и нет тени под этим солнцем…

— Да скинь ты парчовый кафтан, Автомон Михайлович! Подставляй плечо под бочку — пусть турки на каланчах своих знают-ведают, каковы русские генералы.

Пётр сбросил на землю куль с дробью, вытер пот со лба.

— Нам-то жарко, а туркам жарче будет — как мортиры установим да зачнём бомбы метать. Вон какие славные у нас бомбардиры!

Настала ночь. Трещали цикады, долетал с моря Синего тёплый ветер. Двести казаков, войдя по плечи в реку, тихо подступили к одной каланче. Они положили под железные ворота каланчи мину. Плеснул огонь, грохнул взрыв — ворота вздрогнули, перекосились, но уцелели.

Пока турки не опомнились, казаки ломами разбили бойницу и ворвались в каланчу. В самой каланче бой шёл больше часа. Турки отстреливались на узких крутых лестницах, швыряли сверху камни.

Но всё же казаки одолели их — захватили пленных, пушки и снаряды.

Как только показалось над степью донской солнце, казаки начали обстреливать из сдавшейся каланчи вторую — на другом берегу Дона. Метко они стреляли. Турки бежали из этой каланчи, оставив оружие, раненых и убитых.

В русском лагере была большая радость. На военном совете Пётр сказал генералам:

— По взятии каланчей врата к Азову отворились!

По осадной науке нужно было взорвать крепостной вал в нескольких местах сразу и уж тогда брать город приступом.

Войска продвигались к Азову, роя «сапы» и «апроши» — узенькие ровики, по которым можно было подобраться к валу, устроить под ним минную галерею.

Город обстреливали со всех сторон. Пётр не отставал от товарищей-бомбардиров — снаряды готовил, орудия наводил на цель.

«Можно ли одной рукой драться?»

В Азове начались пожары. Рухнула караульная башня. Но турки и не думали сдаваться. К ним подходило с моря пополнение, выгружали с кораблей снаряды и продукты. Русские войска не могли этому помешать — флота не было…

Турки тушили пожары в городе, чинили разбитые укрепления и делали опасные вылазки из крепости.

— Близко мы подошли к гнезду, — говорил Пётр генералам, — и шершней раздразнили. Гнездо их сыплется, а они крепко кусаются.

Пятого августа, через месяц после начала осады, русские полки пошли на приступ.

Штурмовали крепость только на одном участке. Турки как раз подтянули сюда лучшие силы и отбросили русских.

Пришлось трубить отбой атаке. Много было в нашем стане убитых и раненых. Не так-то просто оказалось войти в Азов.

А к туркам подходила морем подмога.

Собрался военный совет. Снять осаду порешили. Пётр только молча кивнул. Не хотелось так бесславно от Азова уходить, но понял — не взять в этот раз крепость.

В захваченных каланчах оставили три тысячи войска для обороны, и двинулась русская армия домой по осенним бескрайним степям донским. Путь был тяжёлый, и на душе у всех было тяжело. Неудачей закончилось первое ратное дело.

— Господин бомбардир, Пётр Алексеевич, — подошёл к царю Федосей Скляев. — Как же так — не пойму! Три месяца стояли под Азовом, дрались с турками храбро, а уходим, как псы побиты, несолоно хлебавши?!

— Да как думаешь, Федосей, можно ли одной рукой драться и в драке сей победить? Всегда битым будешь! А у нас-то всего и есть одна рука — войско полевое. Вот к весне флот построим — ухватимся за Азов-крепость двумя руками!

Путешествие галер из Москвы в Воронеж

Вернулась армия в Москву. А уже через неделю вышел приказ: запасы готовить, оружие чистить. В новый поход весной отправляться.

Но без второй «руки», которая бы «охватила» крепость с моря, конечно, не обойтись. Нужен настоящий флот — не казацкие лодки, не струги да плоты. Они перед военным кораблём, что мухи перед слоном.

Взять, например, галеас — тридцать метров длиной, шириной — девять, три мачты с парусами и тридцать шесть пушек! Или вот галера — длиной сорок метров и шириной шесть, да ещё шестью пушками вооружена. Полторы сотни матросов управляются на галере с вёслами, парусами и пушками.

Такую