серьезно глядит на неё.

– Вот… – сказала она и протянула Миньке скомканную «Краюху-дуру».

– Краюха – это я, то есть я Краюшкина, а они – издеваются… – Стася шмыгнула носом.

– Поня-ятно! – протянул Минька, – Гадость!

Он спрятал бумажку в карман.

– Потом выкину. А у меня опять какая-то «троечная» полоса пошла в жизни…

– Троечная? – переспросила Стася, – Это как, по всем предметам – тройки, что ли?

– Нет! С предметами все в порядке. Даже «пятаки» попадаются. Просто у людей жизнь бывает или черная – когда все плохо, или белая – когда все хорошо, или серая – когда ничего не происходит. У меня жизнь тоже «полосатая», только не как у всех. Черная полоса у меня «троечная», это когда все, что связано с цифрой «три», просто ужасно!

Стася понимающе кивнула и протянула руку, чтоб почесать Кешку за ухом.

– Угу… Ну, ведь не всегда же у тебя «тройка» была такой плохой?

Минька махнул рукой:

– Сколько себя помню…

Стася замолчала, задумчиво перебирая шелковистую Кешкину шерсть. Но вот ее личико просветлело – придумала!

– А знаешь что?

– Что? – рассеянно отозвался Минька, тормошивший травинкой заседающих «пожарников».

– Давай придумаем уговор на «тройку», ты распрощаешься с ней навсегда, и всего делов! Мы так ещё в садике с Павлентием делали…

– Уговор? А как это? – заинтересовался Минька.

Стася вскочила с камня и, согнувшись в три погибели, стала изучать поляну. Она поднимала с земли какие-то палочки, листики, ягодки. Сосредоточенно разглядывала каждую находку и то, что ей нравилось, складывала на пенек, а то, что не подходило – бросала обратно.

– Уговор – это уговор! – наконец произнесла Стася и со значением посмотрела на Миньку.

Минька ничего не понял, но на всякий случай спросил:

– Тебе помочь?

– Да! Мне нужно цветное стеклышко! Парк такой чистый, что ни бутылок, ни битых стекол…

– Кешка! Ко мне! – позвал Минька пса, который ворошил кучу опавших листьев у корней старой березы.

Кешка подбежал и замер, заглядывая в лицо хозяину и выжидательно подрагивая хвостом.

– Кешка, нам нужно стеклышко. Ищи бутылку или стекло. И принеси мне. Понял? Ищи стекло, Кешка, ищи! – втолковывал Минька.

Пес отрывисто тявкнул, встряхнулся и побежал к дороге.

Минька вопросительно взглянул на Стасю:

– Ну, и что дальше?

Она присела на камень.

– Смотри, чтобы кончилось у тебя «троечное» невезение, нужно сделать уговор с «секретом». Собрать по три штуки три разных вещи. Я уже собрала, смотри!

Стася выложила рядком на пятнистую спину камня: три желтых десятикопеечных монеты, три кленовых «вертолетика», три черных ягоды кизильника и фольгу от шоколадки.

– По-моему, подходит, – довольно сказала девочка, – Теперь нужно вырыть ямку.

– Это что ли как для девчоночьего «секретика»? – уточнил Минька.

– Нет – больше! «Секретик» потому что просто для игры, а у нас ведь – уговор! Мы с тобой еще должны сказать уговорные слова, – Стася посмотрела в кусты, – Ну где же Кешка?

Минька хотел, было спросить, что за слова такие, но передумал. Встал на пенек, балансируя на одной ноге, приложил руку козырьком ко лбу, и огляделся. Он сложил губы трубочкой, протяжно и негромко посвистел. Стася услышала невдалеке треск ломаемых веток, будто напрямик, сквозь кусты ломился кабан.

– Бежит! – засмеялся Минька, – Несет!

На поляну выскочил взлохмаченный Кешка. В белых зубах аккуратно зажато стекло – донышко от зеленой бутылки.

– Спасибо, Кешка! – Минька осторожно взял осколок из собачьей пасти и потрепал пса по загривку, – Ой, и уже репьев кучу где-то нацеплял! Держи стеклышко, Стася! Теперь дело за ямкой. А ты, Кешка, молодец, иди отдохни!

Минька нашел в кустах подходящую толстую палку и начал копать между рассохшихся корней старого пня широкую круглую ямку. Рядом присела на корточки Стася, держа двумя пальцами наготове фольгу. Минька старательно копал. Довольно быстро меж корней образовалась неглубокая круглая ямка.

– Все! Думаю, хватит рыть!

Стася протянула ему фольгу.

– Это нужно расправлять на дне. И приговаривать: «Тройка, троечка, постой-ка, не держи меня ты, тройка, а на волю отпусти, без меня ты не грусти!» А потом для «тройки» положи на фольгу три денежки, три ягодки и три «вертолетика». И чтоб красиво было!

– Ух, ты! Сама придумала?

– Ага… – смутилась Стася, – Уговор лучше действует, когда стихами. И три раза.

– Давай, только ты тоже говори, вдруг я собьюсь!

Ребята склонились над ямкой, раскладывая уговорные «сокровища» и забормотали: «Тройка, троечка, постой-ка…»

Все. Слова кончились, а на фольге сложен красивый узор. Стася взяла бутылочное донце, достала из кармана школьной жилетки платочек и протерла зеленый кругляш. На стекле запрыгали солнечные зайчики. Девочка накрыла стеклом фольгу. Монетки, ягодки и «вертолетики» под стеклом стали зеленоватыми, а серебряная фольга заиграла зелеными бликами. Красота!

– Теперь закапывай! – скомандовала девчонка. Минька взял палку и быстро закидал землей картинку.

– Вот и все, «секретик» – в земле, а твое «троечное» невезение уже кончилось! – весело произнесла Стася.

Минька удивленно поднял бровь.

– Откуда знаешь? Что, уже действует?

– Проверено! Считай: ты, я и Кешка – нас трое! И – ничего плохого! А наоборот, все здорово!

Минька посмотрел на чумазую Стасю и лохматого Кешку и улыбнулся.