идущие от меня лучи.

– Проявитель, – хлопнул он себя по карману. – Расходовать бережно. Смотри сюда. Жёлтые лучи, потоки, энергетические пуповины, как хочешь так и называй – это связь с родными, белые с друзьями. Одно время они будут очень яркими. Тебя будут искать, но так и не найдут. Со временем они поблекнут и почернеют тут и начнется настоящий голод особенно если среди них спрятался голубой, – поставил он ладонь поперек одного из лучей. – Ты знаешь этого человека. Вы никогда не встречались, но довольно плотно общались. Он не скрывал намерений. Ты сам разрешил ему питаться от себя. Вспоминай! Имя, надо имя. – Потянул он носом и багряные прожилки вновь окутали его шею.

– Я с друзьями то не общаюсь, не то что с неизвестными личностями, – весь рассказ Михея, как и сама ситуация казались мне полностью абсурдными.

– Как ты проводил свободное время?

– Как все, – недовольно хмыкнул я, услышав «проводил», но открыв рот, заговорил о себе в прошедшем времени. – Серфил по просторам интернета, изредка вставлял свои пять копеек в чужие срачи.

– Нет это близкие разговоры, там, где твое восхищение перекрылось большим разочарованием. Вспоминай. Первое позволило ей присосаться, а второе прервать с тобой контакт, чтобы ты не изменил ее сути. Ненависть быстрее восстанавливает ее и истощает тебя.

– Знакомства?

– Нет, – обследовал он луч, старающийся обогнуть его руку. – Тогда прибегнем к дедовскому способу. Сорвал он волос с моей головы и придерживая его за кончик, направил в середину потока. – Это компас, он выведет нас на якорь. Надо подготовиться, – одел он на плечи баллоны от пульверизатора. Тебе пора научиться управлять этим миром. Какое бы оружие ты выбрал?

Я вспомнил детство и красно-желтый водяной бластер с огромным баллоном. Все ребята в округе мне завидовали.

– Не плохо, баллон действительно вместительный, но цвет, пожалуй, слишком яркий, – вырвал меня из воспоминаний Михей. Рядом со мной лежало большое водяное помповое ружье.

– Настоящее? – схватил я его в руки.

– Настоящее, – похлопал меня по плечу Михей. – Баллон наполним и в путь.

– Но как, я ведь просто вспомнил.

– Это место моей силы – дом между двух миров. Здесь информация перетекает в материю. Никто не может попасть сюда без моего разрешения. Тебе надо будет обзавестись таким же, когда поднакопишь энергии. Ружье опустошило тебя, – указал он на ладонь.

Действительно, красной жидкости стало в два раза меньше, и я забеспокоился. Надо было идти.

– Ориентируйся на волос, с женскими работает лучше, но что имеем, – ускорил шаг Михей.

– Далеко еще? – запыхался я и остановился, облокотившись на колени, чтобы отдышаться.

– Ты мне скажи, – вернулся Михей.

Я огляделся по сторонам. Аборигены улыбались, глядя на нас, перешёптывались и снимали как рослый детина, зажав в руках детское водяное ружье хватается за сердце.

Сначала я узнал лес. Он был именно таким, как она его описывала – чужим и независимым. От этого не запитаешься, сам кого хочет обессилит. Затем увидел ее «пряничный» дом с рисованной аватарки в корпоративном чате. Татьяна, как же он мог забыть. Зимняя онлайн конференция по росту и развитию в современных условиях проходила в дружеской почти домашней обстановке. Она одна из ведущих вебинаров, представитель европейских партнеров. Русская эмигрантка постоянно жаловалась, что так и не может найти свое место: «Даже природа здесь не та, и я совсем обессилила». Тогда, после душевной близости я внутренне пожалел ее, нет, искренне захотел помочь. Потом начался какой-то треш. Она начала высмеивать меня, обвинять вне компетенции. Я разозлился и вышел из корпоративной группы. «До сих пор закипаю как вспоминаю об этом инциденте, а ведь начиналось все так хорошо», – рассказал я о случившемся Михею.

– Дедовские методы работают без сбоев. Схема проста, втереться в доверие, вытянуть на чувства, но дружба предполагает обмен, а ненависть односторонний посыл. Она в шоколаде, а ты медленно подыхаешь, пичкая себя таблетками.

– Почему же этому никто не учит?

– Учат. Новый завет читал, про возлюби ближнего и прочее? Он про чувства, а на про действия. Любовь – это обмен. Ненависть – пламя.

– Я не думал о нем в таком ключе. Незнание законов не освобождает от ответственности, – остановился у забора Михей и я увидел, как вдоль ограды передвигаются какие-то прозрачные твари, еле заметные в солнечных лучах.

– Надо дождаться ночи, у меня нет такого запаса воды. Только для прицельного боя. Будем ждать, – упал он на траву под дубом.

Сидя под раскидистым деревом я думал о том, как устроен мир, о том, что мало кого любил, больше пользовался. Получал «плюшки» от родных, друзей и знакомых, редко отдавая что-то взамен. Посмеивался над их глупостью и поплатился за это. Инженер Таня ничем не хуже меня. Просто она знала, что есть другие способы обогащения, а я нет. Ненависть стихла и перешла в восхищение, а затем и в тихую благодарность, она показала мою сущность.

– Что-то изменилось, – встрепенулся Михей. – Ее проекция знает, что мы здесь. Ставни упали, теперь даже победив псов, мы не сможем добраться до якоря. Что ты сделал?

– Ничего, сидел и думал о своей жизни, – волос упал, и я увидел, как поток стал тоньше, сменив голубой цвет на белый.

– Хорошо она на тебе сидела, раз сразу почувствовала изменения в идущем потоке, но ни это наша главная проблема. Поторопился ты с всеобщей любовью. Прижмись к дереву и пушку подними перед собой. Приготовься.

Он сдул с ладони проявитель, и я вжался в шершавый ствол. Пасть горбатой собаки с огромными клыками и мерзкой желто-зеленой слюной приготовилась для атаки. Струя воды из водяного ружья прошла через горло и меня вновь обдало липкой, вонючей жижей, повисшей на других тварях. Минут через десять я был с ног до головы облит ею, а ружье с шипением плевалось остатками воды, капающими мне на ноги.

– Тварей нет, она оборвала канал, – подхватил он луч и завязал его узлом, как отрезанную пуповину, – но проекция ушла в глухую оборону. Ты спасен и свободен, а я должен выкурить её оттуда, пока хозяйка не нашла себе новую жертву. Можешь пока погулять, освоиться. Здесь от тебя толку все равно нет.

Я пошел вверх по склону и, увидев небольшое озерцо с проведёнными от него к «пряничному» дому коммуникациями, побежал обратно.

– Как ты меняешь структуру воды?

– Это долго и не сейчас, – отмахнулся он.

– Именно сейчас, иди за мной!

Михей недовольно поплёлся на холм, и я показал ему идущие от озера трубы.

– Да, она незаконно пользуется природными ресурсами, но вряд ли нам это поможет. Пока власти разгонятся…

– Вода поступает в дом и сад, – перебил я его. –