страшная…

Вот и призывает гневный Дый Велеса-ворога к ответу. Не желает его на своей земле видеть. Разжалобить отца не получится. А и воевать только. Да на подмогу уж, небось, Дыевичи скачут. Тут Алтынка подмигнула брату – вынимай, мол, скорее волшебные гусли. Без них никак.

Велес вынул гусли яровчатые да начал по струнам перебирать-наигрывать. Струны под пальцами заплакали, заплакали да разрыдалися.

И а мати моя,

Да и родимая

А и плену живет

Да и слезы горькия льёт.

Солнца красного ей не видать,

Зелены травы ей не щипать,

Из реки воды ей не испить,

Как же, как же ей постыло жить.

Играет Велес, а Дый заслушался. Заслушался и о злобе забыл. Забыл да призадумался. Призадумался, а наши-то и бежать. Махнул Велес волшебным платочком да и по кочкам айда скакать. Алтынка за ним поспешает, да уж на этот раз оступиться ой как боится! Миновали, однако, болото.

Глядь, перед ними – степь степная да гора большая. А во степи-то цветов видимо-невидимо. А и один краше другого. Не удержался Велес слез с коня, упал в цветы лазоревые. Здесь, – говорит,– отдохнем. А сестра его торопит-понукает:

– Нельзя здесь спать. Поднимись, встань, брат. Одурманит тебя поле шёлковое, опоит тебя и уснешь навек беспробудным сном.

Только она это вымолвила, как захрапел Велес богатырским храпом. Захрапеть-то захрапел, а ин он невидимым стал! Ах ты, поле, что содеяло! Спит мой брат и разбудить не смогу! И мать не выручу и брата потеряла!

Слезла Алтынка с коня и заплакала. Бегут слёзки одна другой скорее, а и падают во траву мелким жемчугом. Мышки бежали, жемчужинки собрали да в норки унесли. Слышит Алтынка заржал Велесов конь жалобно да и молвит человеческим голосом:

– Хозяйка моя, не печалуйся! У меня к седлу сумка приторочена. Вынь из нее платочек, что Сиян-старик дал да взмахни им над тем местом, где храп слышится. Авось поможет.

Так девица и сделала. Махнула платком и вот он Велес-братец как на ладони. Ох и обрадовалась Алтынка! Давай брата будить-толкать, голосить да браниться, в носу щекотать да за волосы дёргать. А он хоть бы что даже не шелохнулся! Опять Алтынка пригорюнилась. Что и делать дальше – не знает! А тут мышки-серые подружки собрались хороводом, пищат-кричат, бегают. А самая старая, белая мышь, велит Алтынке Ладу призывать да у нее помощи просить. Поле-то ее! Стала Алтынка кликать да причитывать:

– А и матушка Ладушка, выдь покажись! Поклониться позволь, сделай милость! Я – несчастная сестра, несчастная дочь, пожалей меня горемычную!

Засияла на небе радуга-дуга, вспыхнула и погасла, а за место нее красавица Лада объявилась. Посадила Алтынку рядом с собой на траву и велела всё как есть рассказать. А как сестрица-то горький сказ свой окончила, Лада по руке Велеса провела тёплой ладонью, в лицо ему подула. Он и очнулся!

Поблагодарили брат и сестра добрую Ладу и поспешили скорее в путь-дорогу. Горы, не горы, леса, не леса, а таки долетели они до святого Ирия. Лежит он на острове Буяне, посреди бескрайнего окияна. И всё в Ирии ладно да складно, да только ой ли. На окраине дубового леса приземлились Велес и Алтынка. Стали слушать да прислушиваться, глядеть да приглядываться. Вдруг слышит сестрица: жалобно коровка застонала, застонала да тоскливо мычит. Потянула в ту сторону она Велеса, торопит брата. Нашли они среди рощицы березовой теремок ладный. А и весит на нём замок амбарный. А окошечки-то в теремке крошечныя. Да и в них ничего не разглядеть. А мычанье всё оттуда слышится. Охраны близко не видать. Стала Алтынка под окошечко и спрашивает:

– Матушка моя, коровушка Земун, отзовись. Тут ли ты? Это я, дочка твоя, Алтынка. Я тебя выручать пришла. И сына твоего, Велеса, привела в помощь.

А в ответ слышат они:

– Алтынка, доченька, ах ты, Господи, да как же ты тут? И Велес с тобой! Сыночек! Держат меня тут взаперти. И сестры ваши здесь со мною. Бурёну, Амелфу и Дону гулять выпускают. А мне только травушку косят да воду носят, солнышка красного нисколько не вижу. Придут Сварожичи к вечеру меня доить – убьют вас. Бегите, пока не поздно.

А Велес ей в ответ:

– Не печалься, матушка, не тужи. Наша правда с нами. Выручим тебя, авось. Надо только верно за дело взяться.

Простились и поспешили укрыться в густой роще. Сели обедать, Алтынка и говорит:

– Ночью я вызову грозу, а тебя, братец мой, оберну яркой молнией. Проскочишь ты в узкое оконце, осветишь всё вокруг себя и быстрее решишь, что делать.

Согласился Велес на таковую штуку. А сам думает да гадает: что и дальше-то делать будет. А и к ночи, вишь, надумал. Прихватил он с собой рубаху, что жена любимая в дорогу дала и пустились они с Алтынкою в путь.

Глядит месяц с неба черного да на черную землю, глядит-высматривает. А чего высматривает? А того! Ищет конец у сказки нашей!..

Недолго шли да дорога длинною показалась. Каждый шорох страшил-настораживал. Засели брат с сестрой в малиновых кустах, схоронилися. Алтынка давай колдовать-причитывать:

Поднимайся со печи, Ветер-старик,

Тряхни стариной, бородой с сединой,

Приходи пошуметь, повертеть, погудеть,

Молодух попугать, небо в клочья порвать.

А и сам, не сам, с собой гром прихвати,

А и сам, не сам, с собой дождь приведи,

Понадуй, побалуй, потешься!

Ох и что тут началось. Не обскажешь всё. Как тут ветер завыл, словно сто волков, закачал стволы, гнёт он травушку, слышен скрежет и скрип и незбывный плач. До костей той вой пробрал стражников, напугал, разогнал, нашим на руку. Набежала туча-тучища, черным мороком небо застила. Топнула Алтынка ногой и раздался гром, словно рухнул мир. Громыхнула-грохотнула гроза грозная. Полилася с черных туч река слёзная. Хлопнула Алтынка в ладоши, ткнула Велеса пальцем в лоб, и обернулся он яркой молнией. Полетел он стрелою к теремку заветному. Не страшны ему теперь замки да ставни! Шмыгнул он в самую что ни на есть узкую щель да и был таков. Ткнулся он об пол и опять в себя истинного обернулся, а только, вишь, сияние-то не потерял. Глядит он, а перед ним матушка его, корова Земун, с золотыми богатыми рогами, сама голубая, а узоры на ней белей белого. Да только глаза, глаза грустные. А и сёстры тут: Дона, Бурена, Амелфа. Одна – как смоль черна, рога серебром кружевным изукрашены, другая – рыжим золотом пышет, рога – цвета дуба морёного, а третья – в мать, голубая, а рога – прозрачные изумрудные. Как же все они испугалися по началу, а уж потом обрадовались. Пошло тут обнимание, да и расспросы, аханье да оханье. Да только времени то терять никак нельзя! Наказал им Велес смирно стать, и ударил он каждую ракитовым прутиком. Обернулись коровушки глиняными свистульками, кровушками-игрушками. Собрал их Велес поскорее в рубаху, завязал в узел, а сам навязал снопов-снопиков аккурат четыре