========== Глава 1. На болоте ==========

Встретиться с гулем – это не то, о чём мечтала Стана, полезши в болото. Собственно, лезть в болото – это тоже не то, о чём она мечтала в эти последние тёплые деньки лета, но лиловый мох, предпоследний в списке стандартных алхимических ингредиентов, рос только на болотах, потому выбора, лезть или не лезть, не было.

Кивейские болота всегда считались магически «живым» местом, где водилась мелкая нечисть, но нежить не попадалась уже много лет. И поэтому когда из-под купины болотной травы шустро вылез грязно-сизый гуль с гнойной кожей и перепонками вместо ушей, это оказалось для Станы неприятной неожиданностью.

Считалось, что гули – это утопленники, оживлённые стихийной природной магией, во всяком, так было написано во всех учебниках нежитиеведения. Хотя как там на самом деле, никто не знал, потому что в отдельные годы в отдельных местностях гулей появлялось столько, сколько людей не тонуло по всей Мораве. Противниками они были не сказать что особо опасными, во всяком случае Стана, которая владела мечом так себе, с одним гулем могла справиться без особых проблем. Хотя однажды такой хилый гуль, когда она расслабилась раньше времени, извернулся и разодрал ей руку…

Стана левой рукой торопливо сняла с плеча холщовую сумку с лиловым мхом, заполненную ещё меньше чем наполовину, отбросила её на кочку, а правой выхватила из ножен на поясе меч.

Гуль нападать пока не торопился. Скакал и вертелся на месте, издавал какие-то булькающе-хрипящие звуки и распространял вокруг себя облако удушливой вони. Стана свободной левой рукой натянула себе на лицо шейный платок и напряжённо ждала.

Будь это сухое место, она напала бы первой, обошла гуля со стороны и ударила в бок. Но это болото, и неизвестно, что находится под тонким слоем воды в шаге от неё – твёрдый камень, топкая грязь или гибельное окно. Поэтому Стана, дождавшись, когда гуль корявыми подскоками приблизится на расстояние удара, наотмашь рубанула его мечом по горлу, а затем обратным движением наискось сверху вниз – по вытянутым рукам, а затем – по ногам, постаравшись вложить в удар всю силу.

Одну ногу ровно в районе колена перерубить удалось. Из раны, пузырясь, потекла гнойная кровь, выторкнулся обрубок гнилой кости, и гуль шлёпнулся в грязную болотную жижу. Стана, прощупывая ногами почву, попыталась подойти к нему со стороны головы, чтобы отрубить её, но гуль вертелся и не давался.

Можно было, конечно, не добивать его: забрать сумку со мхом и пойти дальше – на одной ноге гуль её не догонит. Но раненые и недобитые гули могли трансформироваться со временем в ак-гулей – нежить гораздо более серьёзную и опасную, которая раздирала крупных животных, наведывалась в ближайшие деревни и задирала скот и селян. И приехать сюда через год за очередной порцией лилового мха и встретить ак-гуля Стане не улыбалось ну вот совсем: если с гулем она ещё сможет справиться, то ак-гуля – только обходить за тридевять земель и молиться Анахите, чтобы он её не почуял.

Гуля она в конце концов зарубила, хотя он едва не царапнул её по ноге – отделила голову от шеи и минут десять прождала, пока он не перестанет шевелиться. Потом прождала ещё минут пять, чтобы точно сдох, и вырезала печень и почки – алхимикам они тоже пригодятся.

Следующие три часа ползания по болоту показали, что всё плохо. Хотя, как признавала сама себе Стана, могло быть хуже – гуль ей попался всего один, хотя покружить вокруг него с мечом пришлось порядком – но видела она ещё как минимум троих. А когда солнце перевалило за полдень, рассмотрела вдалеке, на фоне чахлых болотных кустов, и ак-гуля.

Стана мысленно вознесла молитву сначала Анахите, моля даровать ей удачу, потом болотнику, оставив ему на купине сухой травы ломоть хлеба, а затем принялась поспешно выбираться из болота в сторону, противоположную той, где она увидела ак-гуля. Болото сменилось сначала заболоченным лесом, затем сухим лесом, и Стана вывалилась на опушку, к которой прилепилась крупная деревня. Вознесла благодарственную молитву Анахите и оставила для болотника второй ломоть хлеба.

Лилового мха она набрала. Маловато, в университете не похвалят, но собственная жизнь дороже. Но хуже было то, что последним в списке стоял фиолетовый мох. Он был приписан другой рукой, не почерком главного алхимика, причём слово «фиолетовый» было жирно подчёркнуто, а в скобках добавлено, что нужен именно фиолетовый, а не лиловый. Причём целый стакан.

Фиолетовый мох был редким видом, и его обычно заменяли каким-нибудь другим ингредиентом, аналогичным по свойствам. Он обладал хорошим антигельминтным свойством, но чем рыскать по болотам, пытаясь найти его, проще было насобирать пижмы, усилить её той же печенью гуля и выпить большее количество лекарства.

Но главный алхимик выдал этот список, значит, надо как-то добывать.

Стана остановилась у ручейка, ополоснула лицо, руки и сапоги, почистила штаны, поправила сползшую с плеча сумку и пошагала по главной просёлочной дороге в сторону постоялого двора.

Фиолетовый мох рос только на болотах. Только. Если лиловый ещё можно было встретить в мизерных количествах по берегам рек и озёр, а то и просто во влажных местах, то за фиолетовым – лезть в самую топь. А в самой топи Кивейских болот – гули. И как минимум один ак-гуль.

Лезть в лапы ак-гулю – дураков нет.

Фиолетовый мох во всей Мораве встречался только в двух местах – в Кивейских болотах, из которых она только что вылезла, и в болотах Околья, что днях в десяти пути отсюда. Но в болотах Околья водятся и гули, и ак-гули, и мрои, и стуты, и моховиши, не говоря уже о множестве более мелкой нечисти, и соваться туда – это гарантированно сложить голову.

В трактире было довольно людно. У дальнего столика разделывал вилкой яичницу мужчина в сером плаще, трое селян пили большими кружками пиво и время от времени взрывались хохотом, две батрачки уминали овсянку с солёными огурцами и трещали без умолку. Крепкий трактирщик, намётанным взглядом заметив на Стане университетский медальон у неё на шее, басом спросил, что желает госпожа алхимик.

– Гули у вас на болоте, – просветила его Стана, шмякнув на почерневший от времени, но чистый прилавок две пары перепончатых ушей. – Давно появились?

– Да не, госпожа алхимик, – пробасил трактирщик, с любопытством разглядывая «сувенир». – По весне девки ходили на болота за клюквой, баяли, следы гуля