кадры, которых всех сожрали негуманоиды, нужны ученые, знания.

И тогда начались поиски специалистов среди выживших. Многие анклавы, у которых еще остались пищевые ресурсы, кинули клич и люди за пайку, и чтобы просто не умереть с голоду откликнулись на эти призывы. Между анклавами началась борьба не только за пищевые ресурсы, но и охота за квалифицированными специалистами, а это в свою очередь потянуло созданием каждым анклавом или сообществом своих вооруженных формирований, которые должны защищать их анклав и выполнять другие функции.

В результате начались поиски уцелевших складов оружия и боеприпасов. Но, в результате пяти лет боев с оккупантами и полномасштабным применением технологичного оружия, все подземные склады истощились, вернее истощились невозобновляемые ресурсы боеприпасов, снарядов и патронов. Так, как все существующие на поверхности военные заводы, либо были захвачены врагом, либо просто тупо уничтожены.

Поэтому бластеры и все высокотехнологичное рельсотронное оружие осталось совершенно без боеприпасов, а чтобы заново наладить их выпуск, нужно не только новое технологичное оборудование, которое на сегодняшний день все уничтожено, но и к ним Искины, технологические карты и много чего еще, чтобы запустить выпуск простых боеприпасов для тех же бластеров.

На сегодняшний день совершенно неподъемная задача для оставшихся в живых анклавов. Если у них и были отрывки таких технологий, то все они берегли эту информацию, как зеницу своего ока. Такую инфу можно было добыть либо шпионскими методами, либо отнять с помощью силы. И как это не прискорбно звучит между остатками от нашествия людей началась опять битва за ресурсы, за знания и за специалистов.

На замену бластерам и игольникам пришли луки, арбалеты и холодное оружие, типа мечей и сабель. Выпуск такого оружия начался массово, благо примитивную технологию изготовления стали люди еще не потеряли. Кстати во многих местах некоторые анклавы вспомнили и про пороховое оружие, которое тоже запустили в производство. Вот и на мой Калаш, когда дети увидели его в моих руках, он не вызвал у них никакого удивления, впрочем, как и на мой пятнадцатизарядный Глок.

А, вот на земные продукты, принесенные мной в рюкзаке все смотрели с таким восторгом и такими голодными глазами, что подумал, в следующий раз с собой притяну и тележку, полную продуктов. Удивительно, как в такой напряженный момент, столько ненужных мыслей мгновенно пролетают в моей голове и сейчас я очнулся от этих мыслей, услышав во второй раз шуршание на уровне ультразвука. Моя интуиция и мое шестое чувство меня не обмануло, меня окружает стая бронированных крыс. А своей эмпатией уловил от этих чудовищ огромную жажду крови и голода, от такого у меня вся спина покрылась мурашками и все волосы «встали дыбом».

В минуты опасности мой мозг начинает работать, как суперкомпьютер, так было всегда, а в армии это чувство резко обострилось. И сейчас я мгновенно просчитал все варианты, выбрав самый оптимальный из них. Одним скачком забрался в провал окна и затем пробежав длинный коридор, лестницу, тут же оказался на крыше.

Пока бежал быстро раскидал мины за собой, они прилипали к стене и как цветок раскрывались, пульсируя синим светом. Пять штук, целых пять штук я раскидал за собой высокотехнологичных мин почившего государства Дрездор. Ими со мной поделились профессор Ундра Лос и глава мини анклава, с которым я веду торг Порке Лей.

Это его команда нашла эти гравитационные гранаты в одном из отделений полиции в Бирке и все отдала мне, в количестве десяти штук, научив ими пользоваться. Блин, жалко, но жизнь дороже. Эти гранаты дадут мне время ускользнуть от стаи Польхов. Я вытащил из рюкзака все барахло, что отдали мне ребята в обмен на продукты и безжалостно все выкинул, достав со дна рюкзака мой арбалет и моток тонкого и длинного веревочного троса.

Зарядив стрелу и прикрепив к нему конец фала, я направил арбалет на крышу двенадцатиэтажного здания, стоящего от меня метрах в пятидесяти. Выстрел и трос зазмеился вслед арбалетному болту. Там у меня был не простой болт, а со специальным пиропатроном. Стрела с хлопком впилась в стену на уровне кромки крыши двенадцатиэтажного здания и я почувствовал упругое натяжение на том конце.

Теперь мгновенно закрепить другой конец на крыше и достать свою «восходящую машинку». Гравитационные гранаты начались рваться, как только я закрепил ролики машинки на тросу. Нажав кнопку, я быстро «поехал» по тросу, крепко держась за ее ручки. Моя палочка-выручалочка быстро возносила меня к противоположной стене высотного здания.

Пока «летел» наверх, машинально отсчитывал количество взрывов. Что ни говори, эти гранаты дали мне то время, за которое я развернул свое оборудование. Такое своеобразное «альпинистское» снаряжение однажды нам всем в спецназе спасло жизнь и грех этим не воспользоваться еще раз. До кромки крыши оставалось не более пяти метров, как трос оборвался и я таки влетел в стену, больно ударившись об нее.

Вот заразы, а крысы довольно сообразительны и перегрызли трос, закрепленный на крыше. Но, ничего, я буквально на руках подтянулся и зацепился за бордюр, вывалившись на саму крышу, уже двенадцатиэтажки. Времени нет, крысы видели куда я забрался и с минуты на минуту должны уже быть здесь, хотя минут тридцать у меня есть в запасе.

Этого времени мне хватит с избытком. Я не спеша, но поторапливаясь достал детали дельтоплана, быстро собрал из нее конструкцию и начал натягивать на каркас тонкую пленку, которую достал из герметичного тубуса. Эту быстро застывающую пленку мне презентовали ребята из анклава. Я ее опробовал и был буквально в восторге.

Она наносилась на каркас, застывала и на воздухе становилась прочней стали, это уже были остаточные технологии Салитов. Вот так сочетание земной машинки восхождения и технологии Салитов спасли мне жизнь. Бронебойные пули Калашникова не брали этих тварей, что напали на меня. И когда послышалось зловещее шуршание я открыл огонь из автомата по Польхам и увидев никакой результат, схватил дельтоплан и выгнувшись, прыгнул с крыши.

Пролетев километров пять, я бросил дельтаплан и уже бегом добрался до своего бункера. Надеюсь десятисантиметровую сталь эти крысы не прогрызут, а потом я найду способ с ними расправиться. Ведь это не дело, каждый раз идти торговать с таким риском для жизни!

Глава 2

Зовут меня Смолянинов Олег Эдуардович, родился в 19…., в общем, когда началась первая чеченская война мне тогда исполнилось девятнадцать лет. Если бы знал, что попаду в такое дерьмо, то наверное приложил все силы, чтобы не