- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Дэвид Кудлер Призрак (Времена меча — 0,5)
Перевод: Kuromiya RenЧийомэ знала, что Путь воина учит, что сражаться нужно без гнева, а убивать без ненависти. Что воин должен действовать согласно долгу, а не личному желанию. Она знала это, потому что этому ее научила мама. Она знала это, потому что ее отец и муж умерли, действуя так. Она знала это, потому что так всегда действовали ее надоедливые слуги Миэко и Кунико. Глядя на банкетный зал сёгуна, Мочизуки Чийомэ могла думать лишь о том, как она ненавидит Уэсуги Кенсина, что она хочет отрезать его слишком красивый нос, задушить его и вырвать его сердце. Она с большим трудом заставляла себя сидеть на пиру в честь нового альянса. Лорд Уэсуги скалился ей, и ее терпение трещало по швам. — Миэко? — Госпожа? Чийомэ склонилась к девушке, выглядевшей как милая спутница для безобидной старушки. — Если бы я попросила тебя убить этого невыносимого Уэсуги, ты бы смогла? Миэко скромно склонила голову. — Миледи этого хочет? — Ты бы смогла? Кунико склонилась к ним. — Я бы смогла. — О, Кунико, — рассмеялась Чийомэ, — конечно, смогла бы. Но твое приближение было бы маршем по залу и ножом в его ребрах. Не очень подходит. Кунико нахмурилась, но отодвинулась, приняв точку зрения Чийомэ. Миэко склонила голову, чуть надув идеальные губы. — Госпожа хочет, чтобы это случилось здесь? Чийомэ вздохнула. — Пока что мне кажется, что если я сделаю еще хоть вздох, глядя на это злое лицо, я совершу самоубийство, лишь бы спастись от раздражения. — Госпожа, — она нахмурилась. — Яд был бы очевидным выбором, но сложным. Его слуга Куротачи пробует его еду. И тут Чийомэ поняла, что каждое блюдо, каждая чашка проходила через руки елейного человечка за плечом Уэсуги, который пробовал кусочек или делал глоток и передавал лорду. Миэко склонила голову иначе, словно разглядывала с другой стороны украшение из цветов. — Тонкое лезвие под основание черепа… но это очень сложно сделать незаметно. Но возможно, миледи, если вы пожелаете… С тем же успехом можно вонзить нож между ребер, — она постучала легонько сложенным веером по руке. — Поцарапать ядовитыми лезвиями?.. Чийомэ рассмеялась и покачала головой. Она забыла покрытые ядом лезвия в веере. Они обеспечили бы мучительную смерть… Миэко кивнула. — Да. Сложно не привлечь внимания, — а потом девушка улыбнулась. — Что за невыносимая игра? — Скромный слуга госпожи просто обдумывает вариант, что может понравиться ее мудрой леди. «Скромная», — Миэко и Кунико изображали скромность, и это почти вызывало смех. — Да? — Фугу. Чийомэ вскинула брови. — Иглобрюх? — Да, экстракт из печени. Яд действует медленно, если его подмешать в сакэ, то сначала слуга и его лорд будут лишь немного отравлены. А когда в колокол ударят четыре раза, они будут уже мертвы. — Правда? — Правда, — и теперь девушка выглядела скромно. — И у тебя такое есть? — Не здесь. В наших комнатах среди моей косметики. Если госпожа хочет?.. Чийомэ не дала ей подняться. — Нет. Не этим вечером, — она улыбнулась Уэсуги, и то, что он увидел, вызвало у него ухмылку. «Нет, — подумала она. — Нет, я просто буду рада знать, что если я пожелаю, ты будешь лежать ночью в комнате, задыхаясь, как рыба на суше, злодей, обтянутый шелком». И от этого улыбка Чийомэ стала шире. * * * Отказавшись от убийства ночью, Чийомэ не ожидала увидеть в банкетном зале призрака, но она была здесь: привидение с белыми волосами двигалось среди слуг между столов. — Миэко. — Да, госпожа? — прошептала Миэко, всегда умудряясь быть там, где была нужна Чийомэ. — Видишь то потрясающее создание, смотрящее на нас? С белыми волосами? Пауза. — Да, госпожа, — пауза в удар сердца показывала потрясение Миэко. — Одна из твоих жертв? Без паузы в этот раз. — Нет, госпожа. — Хмм, — она посмотрела в другую сторону. — А ты, Кунико? Узнаешь ее? Немногословная Кунико просто сказала: — Нет. — Хмм. У привидения были лицо и тело девушки, но волосы ее были белыми, как перья белой цапли. Ее глаза были пронзительными и черными, как обсидиан. Она была в одежде слуги, но на ней не было мона. Другие слуги ходили вокруг нее, словно ее там не было. — Кунико, спроси у нее, что она хочет. Если хочет принести нам еду, скажи, что мы будем то же, что и лорд Уэсуги, но я не удивлюсь, если еда будет отравлена из-за того, что она ее принесет. Кунико поклонилась и встала. — Госпожа, — прошептала Миэко, глядя, как Кунико идет к девушке. — Не думаю, что она призрак. — Нет, — издала смешок Чийомэ. — Иначе она была бы самым скучным призраком на свете. — Точно, госпожа. Конечно, в тот миг, когда Миэко и Чийомэ следили за Кунико, идущей среди слуг и артистов, елейный голос заговорил тихо у уха Чийомэ. — Госпожа Мочизуки, лорд Уэсуги шлет свое приветствие вам. Чийомэ подавила дрожь. — Куротачи. Рада видеть. — Госпожа, — человечек коснулся головой пола. — Лорд Уэсуги хочет знать, может ли он прийти к вам после пира? Чийомэ представила Куротачи и его лорда. Оба бились на полу, словно рыбы. Она подавила улыбку. — О, Куротачи, такой старой вдове, как я, требуется отдых. — Но, госпожа… — Нет, Куротачи, я не хочу видеть этой ночью лорда Уэсуги. «Ни этой ночью. Ни любой другой». — Госпожа, — он снова коснулся лбом пола и ушел. Чийомэ вздохнула и подняла чашку. Миэко наполнила ее. — Если госпожа пожелает, я могу достать фугу раньше, чем подадут последние блюда. Чийомэ посмотрела на девушку. — Моя слуга хочет разобраться с настырным лордом и его настырным слугой? Миэко скромно улыбнулась. — Они мне не нравятся, госпожа. Хотя мне нельзя так думать. — О, дорогуша, ты правильно думаешь. Очень правильно, — она уже чувствовала себя не так ужасно, как весь вечер, и сделала глоток отменного сакэ. Кто-то во главе стола произносил речь. Может, читал стихотворение. На китайском. Она опустила чашку, подошла Кунико и опустилась на колени. — Ну? — Девушка хочет попасть в Полную луну. Кунико всегда говорила прямо. — Да? И она знает, что это означает? Кунико покачала головой. — Вряд ли. Она сказала, что хочет стать мико. Я сказала ей прийти к вам позже. — Вот как? — отчасти Чийомэ была раздражена. Когда этот
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »