свободно.

И он был одним из них.

Но от тьмы. И он работал на Люмьер. Свет.

— Я — маг Духа, Лирика. И это значит, что я могу забрать твою душу. Я могу ее коснуться, окутать тенью. Я могу исказить ее. Я могу сделать все, что мне нужно.

— Ты никогда не победишь, — заявила я, страх усиливался во мне.

— Думаешь, твой идеальный парень сможет тебя найти? Или их у тебя два? Я никогда не понимал подростков с их запутанными влюбленностями.

— Никому не нужно меня спасать. Я — Жрица Духа. Я могу спасти себя.

Серый улыбнулся, сверкнул зубами.

— Это должно быть интересно. У тебя нет тут сил. Я с магией, и у меня Шептун и воин с ножом.

Дурлан сделал шаг вперед. Быстрая вспышка света, и я завизжала.

Глава вторая

Истон

Я пытался перевести дыхание, но не мог. Были только гнев и отсутствие чего — то чистого. Я думал раньше, что терял душу, но я ошибался.

Я стоял в поле, где была Лирика перед тем, как тень забрала ее. Я знал, что снова потерял душу. Я не мог спастись от этого, найти способ исцелиться. Это было всепоглощающим. Чистый ужас рвал меня на части, я молил о спасении, которого не было.

— Истон, на это нет времени.

Я посмотрел на Вин, одну из моих лучших друзей, товарищей — воинов, я хотел вырвать ее горло.

— Нет времени на что? — спросил я спокойно. Слишком спокойно. К счастью, она поняла, что это означало. Огонь поднялся по моим рукам, но я подавил силу, не хотел использовать магию. Я устал, истекал кровью, был разбит. Мои запасы магии почти закончились. Но сил хватило, чтобы кричать.

Выпустить пар.

Очиститься.

Слезы на миг наполнили глаза Вин, лишь на миг, она быстро сморгнула их.

Я выругался под нос. Я знал, что она не была холодной и бессердечной. Нет, таким был я.

Всегда был и буду. Единственный огонь, который мог растопить лед, был в женщине, которой уже не было передо мной.

Она пропала с дымом.

Вин подняла голову.

— Прости, но нам нужно собраться с силами, похоронить мертвых и понять, что творится. И кто забрал Лирику. Как ее забрали.

— Я знаю, кто забрал Лирику, — мой голос был холодным. — И ты знаешь.

Она кивнула, ее лицо было в грязи и крови.

— Ладно, знаю. Но мы не можем сейчас это исправить. Мы не можем идти за ней. Пока не поймем, с чем имеем дело. Если ты уйдешь сейчас, бросишь всех… свой народ. А у тебя больше ничего нет. Нам нужна твоя помощь, Истон. Всем нам, — она сделала паузу. — Мне нужна.

Она посмотрела на свои ладони. Вода стекала с ее пальцев, и я подавил ругательство. Она потеряла магию во время всплеска силы темного кристалла при новом Падении. После того, как Лирика связалась с кристаллом, Вин как — то вернула силы. Но до этого она веками была магом Земли, а теперь оказалась магом Земли… и Воды. Я не знал хоть кого — то за последнюю тысячу лет, у кого были бы две эти силы.

Всегда были Земля и Огонь или Вода и Воздух. Обскурит и Люмьер. Дух был стерт, окутан тайной.

Две стороны вне Духа не пересекались после того, как мир был разрезан на два королевства. Когда старые короли начали воевать за территорию, власть или что — то еще, чем в истории пытались это объяснить, два королевства не смешивали силы.

Это было неслыханно.

Были истории о потерянных любимых и тех, кто прятался на территории Духа или в мире людей. Жители Люмьера и Обскурита с запретной любовью. Даже у их детей никогда не было больше одной силы. Одной стихии.

Многие маги были только с одной стихией. Две стихии не были удивительным делом, но таких магов все равно было меньше. А маг с силами обоих королевств в венах?

Я не слышал о таком после Падения, это был миф о том, что было раньше.

И теперь Вин стояла передо мной с силой, с которой она не могла справляться — по крайней мере, пока что — и это было только начало.

Мир разбивался вокруг нас на кусочки, дыры в нашей вселенной становились шире. Народ кричал, целители пытались колдовать. Они изо всех сил старались сохранить жизни других, пока другие собирались вместе и пытались дышать.

— Ладно. Понимаю. Мы разберемся. Делай, что нужно, — я сделал паузу и нахмурился. — Но я пойду за ней, как только смогу. Я уйду.

— Мы и не надеялись на другое, — быстро сказала Вин. — Мы найдем ее. И не только из — за того, кто она. Не только из — за того, какая она. Потому что она Лирика. Она наша.

Я понимал это. Мир нуждался в Лирике из — за ее сил, из — за пророчества. Наши друзья и семья нуждались в ней, потому что она была Лирикой.

Я нуждался в ней, потому что она была половинкой моей души.

Моим сердцем, моим будущим. И я должен умереть ради нее, не наоборот. Я не дам Серому получить ее.

— Еще новости? — спросила я, мы пошли сквозь отряды, проверяли тех, кто бился за свободу на нашей стороне. Там были воины, пекари, учителя — те, кто никогда не бился, но они были по — своему сильными. Они были обучены, а когда будет возможность, их обучат еще лучше. Они бросили все, чтобы сохранит жизнь нашего народа, и я никогда не забуду этого.

— Лания с Дельфиной, помогает ей.

Я вздохнул.

— Дельфина выживет?

Вин кивнула, Тиган подошел, когда мы остановились возле утеса. Мой другой лучший друг молчал, напряженный, его лицо покрывала сажа.

Я не знал, что ему сказать, хотя вряд ли были слова. Он увидел, как его мать сгорела, бился вместе с горюющим отцом, чтобы защитить этот мир. Но казалось, что этого было мало. Я не мог ему помочь.

— Дельфина больше не будет видеть, — сказала Вин, выдохнула с дрожью и продолжила. — Она спасла мою жизнь, — Тиган сжал ее плечо, но Вин стряхнула его руку.

Это удивило меня, но не должно было. У них всегда были переменчивые отношения, но они все сильнее отдалялись. Я ничего не мог поделать с этим. Я со многим почти ничего не мог поделать.

— А Лания? Как она? — спросил я про леди Воздуха, хотя она вряд ли хотела оставаться с этим титулом.

— Моя бабушка цела. Лишь пара синяков, — сказал Родес, подойдя к нашей группе.

Я посмотрел на него, его темные волосы были убраны назад, серебряные глаза потемнели. Когда — то я ненавидел его. Я верил всю жизнь, что он был